И: А какие вопросы задавали?
Евгения: В Югославию обычно задавали: «из чего она состоит?», — «из нескольких государств объединили». Меня спросили: «почему вы хотите съездить в Югославию?», — я говорю: «потому что у меня мама была, освобождала Югославию, участвовала в боях, и она видела Белград разбитый, и когда она мне говорила: «я б сейчас поехала и посмотрела всю эту красоту», тогда была красота, а сейчас ещё больше ведь, всё восстановлено», — «всё, вопросов больше нет!», — мне сказали, — «езжайте!». Теперь, значит, мне звонят: «вы знаете что?», — кому-то мою путёвку отдали по блату. Ну, не сказали, что по блату, а что, значит: «вам не хватило», — то есть мне сначала «хватило», а теперь нет. Ну, всё. Теперь остаётся неделя отпуска оставшегося, мне звонят и говорят: «есть путёвка, горящая в Югославию, поедите?». Во-первых, я уже деньги все, как говорится, израсходовала, то, что я откладывала. Теперь у меня осталась неделя отпуска, меня никто с работы… Да, я не могу даже за счёт денег поехать, я же на отпускные должна была поехать. Я отказалась (смеётся). Так я никуда и не ездила.
Но люди ездили в Чехословакию, в Болгарию.
Валерий: Ездили члены партии, начальство, руководство, директора заводов, мастера, начальники цехов, врачу это редкость, редкостная удача, если врачу разрешали. Вы нахлебники, ничего не производите, от вас толку нет.
Евгения: По отпускным-то я хорошо укладывалась. Я же не все израсходовала бы, у меня же семья дома остаётся, двое детей и муж. Значит я на себя выделила часть, и мне бы хватило съездить в эту Югославию. Но не судьба, значит, не судьба.
А так мы сами ездили на юг, потому что сын очень болел, он всё время у нас болел.
Валерий: Кашлял, кашлял.
Евгения: И вот мы, значит, собрались. Дочь была маленькая, ей было 2,5, что ли, года. И мы вот первый раз поехали в Адлер. А там Псоу впадает река в Чёрное море, вода холодная-холодная. Идёт, купается, купается, а приехали с кашлем, с соплями, я смотрю и думаю: «Господи, что я буду делать с ребёнком, он же сейчас в этой ледяной воде купается». Всё! Ночь спал: ни кашля. Утром встал: ни соплей — ничего нету!
Поэтому вот, выделяли деньги, и мы ездили оздоравливать своих детей. Как отпускные, мы не могли накопить, скажем, в течение года какую-то сумму, это у нас не получалось.
Валерий: Всё расходовали, запасов не было.
Евгения: Да, мы жили от зарплаты до зарплаты. Вот отпускные, но по займам не ходили. Жили на то, что заработали.
Валерий: То есть на отпуск тебе зарплату дают, на эти деньги мы ездили. Получил 100 рублей, 20 рублей билет — и прекрасно (смеются).
Было и хорошее, было и не очень, было и плохое — везде так. Сейчас тоже неидеально.
И: А профсоюзы были?
Валерий: А как же? В профсоюз вступали, уже будучи студентами. Студенческий, потом врачебный профсоюз.
И: Туда все вступали?
Евгения: Все, все.
Валерий: Это приветствовалось, это даже была необходимость. Потому что платили взносы, содержали профсоюзные организации центральные.
И: А что делали профсоюзы? Отстаивали права?
Валерий: Ну, собрания были, обсуждения какие-то были.
Евгения: Путёвки давали только через профсоюз, если, скажем, куда-то ты ехал.
Валерий: Квартиры, путёвки — всё вот. Ну, врачам, конечно, квартиры не давали, но путёвки перепадали. Было собрание, заседание профсоюза. Какие-то вопросы решали, производственные.
Евгения: То есть о работе. Профсоюз — это о работе. Где ты работаешь. Вот, первая детская поликлиника, вот профсоюз первой детской поликлиники. Но это ячейка, а был, конечно, профсоюз медработников ещё, общий, это уж естественно. Там взносы были, но взносы маленькие. Даже у меня, по-моему, есть и книжка, если я её не выкинула уже, что профсоюзная… за какой-то месяц не заплатила, идёшь, платишь председателю профкома.
И: Как отнеслись к полёту Юрия Гагарина?
Евгения: Это было счастье.
Валерий: Дело было во время урока, на переменке вдруг пошло, друг другу рассказывают, рассказывают, один второму, третьему, сообщают. Что такое? Собрался народ, кучкуется. «В космос человек полетел!». Никто не верит: «да врёте!». «Как? Юрий Алексеевич Гагарин!», — «да не может быть! Хорош шутить!». Всё, потом включили динамики, радио, всё сообщают: «сделал один оборот и уже приземлился». Потом сообщили нам. Полетел, приземлился, всё нормально. Ой, герой космоса, конечно же. Тут же собрания провели, митинги в поддержку. На предприятиях были собрания, все люди поддерживали, плакаты вывешивали, потом, когда встречали Гагарина, по дороге, все люди выстроились, цветы ему кидали — было очень торжественно. Хрущёв его принял, поцеловал, обнял: «значит, вот наш человек, Америку сделаем!» (смеётся). Было очень весело, торжественно, было необычно, было фантастично, было удивительно просто.