На грядущей встрече с Малкой друзья задумали продолжить обсуждение темы женской судьбы, но в ином ключе. Айзик утверждал, что бунтарский дух девицы проистекает из особенностей ее биографии, точнее из отстутствия в ее женском послужном списке чувственных впечатлений. Между мужчинами было решено, что они просветят Малку в части зарождения новой жизни и превращений человеческой души. Чтобы развить ее ум и отвлечь его от суетной проблемы женского равноправия, они поведают собеседнице описанные в книгах таинства, наверняка ей неизвестные.
2
Прогуливаясь по аллее райского сада, Гершель и Айзик нашли удобный пригорок (скамьи в райском саду не предусмотрены) и расположились на нем в ожидании своей юной приятельницы. Появилась Малка. После церемонно-робких приветствий мужчины указали ей место на расстоянии доступном для слуха и не подвергающим испытанию скромность. Хотя непреклонная скромность, как все непреклонное, в разладе с женской натурой.
“Дорогая Малка, – начал Гершель, – мы с Айзиком тронуты твоим сочувствием к судьбе той половины человечества, к которой принадлежишь ты сама. С просветительной целью мы хотим сообщить тебе некоторые вещи, сказанные нашими мудрецами, благословенны их имена, о зарождении жизни, о мужчине, о женщине и, конечно, о душе.”
“Мы надеемся, Малка, – добавил Айзик, – что новые знания помогут тебе обрести взвешенную и менее радикальную точку зрения на противостояние мужского и женского миров. Возможно, это противостояние покажется тебе мнимым!”
Захваченная столь основательным вступлением, Малка навострила уши и приготовилась внимать мудрым речам.
“Да будет тебе известно, Малка, – сказал Гершель, – что Бог сотворил души всех людей на все времена и сделал это сразу, как только создал душу Адама. Другими словами, души людей, которым еще предстоит родиться, уже существуют. Они хранятся в специальном вместилище душ, расположенном на седьмом небе.”
“Ангел по имени Лайла, верный слуга Господа, – продолжил Айзик, – помогает Всевышнему всякий раз, когда предстоит родиться новому человеку. Вот как это происходит. Допустим, некий муж в некую ночь замыслил совершить соитие со своею супругой. Бог призывает к себе Лайлу и сообщает ему о предстоящем событии. Он велит ангелу доставить ему животворящую каплю семени сего мужа. Когда приказание выполнено, Бог определяет судьбу новичка в мире людей: будет он мужчиной или женщиной, слабым духом или героем, бедным или богатым, высоким или низким, толстым или худым, почтенным или презренным. Все, кроме одного, наперед решает Бог. Он оставляет на волю человека свободу выбора – быть тому праведником или грешником. Когда завершит Господь труд предрешения, Лайла вернет каплю по назначению.”
“Теперь Бог обращается к ангелу по имени Нэшама, – вновь берет слово Гершель, – Он приказыват ангелу принести из вместилища на седьмом небе душу с таким-то именем. Нэшама немедленно выполняет поручение, и Бог повелевает доставленной душе покинуть рай и войти в каплю. И всякий раз происходит драматическая сцена. Душа падает ниц перед Всевышним и умоляет Его не удалять ее из рая, ведь ей так хорошо вблизи трона Господня, и за что ей выпала злая судьба – раствориться в зловонной капле! И неизменно удается Богу убедить потревоженную душу, что она создана для этой капли, и ее ждет жизнь, а ведь жизнь есть счастье человека. Бог приберегает главный довод на конец утешительной речи – пребывание на земле будет временным, и душа снова вернется на небо!”
“Ангел Михаэль демонстрирует душе наслаждения рая, а ангел Насаргиэль знакомит ее с муками ада, о которых, Малка, ты, вероятно, наслышана, – продолжил Айзик, – и откроется душе, где жить будет человек, в теле коего ей пребывать, где умрет он, и где похоронят его. Отправляя душу в непредсказуемый путь, Бог выражает надежду, что она сделает правильный выбор на земле. После этого Нэшама нечувственно проникает в чрево матери, помещает душу в уготованную ей каплю и возвращается на небо.”
“Вот приходит время созревшему плоду покинуть материнское лоно, – говорит Гершель, – и ангел сообщает ему, мол, пора выходить на белый свет. И вновь разыгрывается драма: плод упрямится, не хочет покидать теплое место и вступать в неведомое. И объясняет ангел неразумному, что не по своей воле тот создан, и не по своей воле родится, и умрет не по своей воле, а вершатся дела по желанию Всевышнего. И неможно прекословить воле Господа, и рождается новый человек, и первым делом разражается плачем – то горечь утраты надежного и страх обретения неведомого. А когда окончит человек свой жизненный путь, и придет время душе расстаться с телом, вновь приходится ангелу прилагать силу убеждения, а то и принуждения, и повторять лежащему на смертном одре – не по своей воле ты родился, не по своей воле жил, не по своей воле умираешь!”