— Прощай, Нахимов,— сказал ты.— Летчику-испытателю не нужно искусство морской войны и вообще войны.— Ты провел потной ладонью по корешкам книг на полке, взял одну, наугад. Это был серый томик Клаузевица.— Все. Летчики-испытатели дивизиями не командуют. И Андрей Пестов не будет командовать авиационной дивизией. Впрочем, он для этого и не годится. На большее, чем летчик-испытатель, он не годится.
Вернулся Яснов..
— Ну? — сказал ты.
— Я слетаю к отцу,— ответил он.— Мне дали двое суток. Я успею побыть со стариком как раз сутки.— Он подумал.— Ты недоволен?
— Понимаешь, Сашок, не могу разобраться. Не могу понять себя.
— Андрей, все идет правильно,
— Надеюсь.
— Отцу передавай привет. Мечтаю половить с ним рыбку где-нибудь в плавнях. Посидеть у костра. Торопись. Через две недели встретимся. Я тоже махну домой.
Ты пожал руку Яснова и ушел в степь.
Небо было тихим, безоблачным.
Ты улегся на траве. От нее шел запах холодной мяты и придавленной полыни.
Ты лежал на спине, широко раскинув руки, и глядел в белое небо.
На лицо наплыла тень, ты ее почувствовал, удивился и не шелохнулся — как ковыль, прижавшийся к земле.
Прямо над твоими глазами повис листок картона,
— Посмотри! — Ты узнал голос Виктора,
О чем-то спрашивали тебя с тонкого матового листка смешливые, узкие глазенки кудрявой девчушки.
— Чья это? — спросил ты.
— Моя,— ответил Виктор.
— Купил в комиссионном?
— Нет, в овощном.
— Каким образом?
— В банке вместо капустного салата оказалась она,
— Неправда, это меня нашли в капусте.
— И ее. Тоже.
— Твоя дочь?
— Моя.
— Вот здорово? — Ты даже вскочил. Ты сразу все понял, но, конечно, по-своему. Ты закричал: — Слушай! Все понял!
— Уж так и все?
— Слушай, знаешь, зачем она все тогда делала — и в степи, на дороге, и потом — ездила к тебе? Она уже тогда поняла, что отец ворует, и ей нужно было вырваться. Она об этом и хотела все время сказать тебе. И ни разу не решилась. Боялась тебя? Но она и верила тебе! Она искала у тебя спасения. А потом она поняла, что у нее будет твой ребенок, и сразу вышла замуж. Ради твоего ребенка, Витька! — Ты схватился за голову.— Какой был я болван, когда сжег твои реликвии!
— Не отчаивайся, читай письмо,— сказал Виктор и сунул в твою руку конверт.
Ты жадно набросился на чужое письмо. Собственно, зачем ты его читал? Что тебе чужая жизнь? Да нет, ты не мог иначе.
Помнишь, в детстве мать спрашивала:
— Андрей, почему ты не вмешался?
— Но, мама, ведь меня не касалось,— отвечал ты.
— Андрей, человека касается все. Иначе жизнь не будет интересна, не найдешь в ней главного — места для себя. Я все хотела — додумайся сам. Но ты такой непоседа, тебе некогда и подумать, Андрей…
— Да, мама.
И ты вмешивался — касалось тебя или не касалось, но все бывали довольны твоим вмешательством. Значит? Ты был справедлив - вот что значит. Я немного завидую тебе, но не той завистью, которая гложет душу, а той, которая ее возвышает, вдохновляет, воспламеняет.
Так и да этот раз.
Письмо написала женщина, но не по-женски оно было кратким, и ты почти сразу запомнил его.
«Дорогой мой Витенька! — писала женщина.— Посылаю тебе фотографию моей дочки. Если бы она не походила па тебя, я бы никогда этого не сделала. Могла ли я сразу тебе сказать о ее существовании? Не могла. Подумай сам. В то утро, вернувшись от тебя, я потеряла отца, дом, мать — все, и у меня оставался только ты. В то утро не стало моего мира. А я все время хотела попросить тебя: вырви меня, и — не решалась. Я для этого и приезжала к тебе так часто — попросить. Но так и не решилась. Связывать тебя я не имела права. Ты должен был идти один. Вот и все. Живи так, как тебе хочется. Будь счастлив».
Ты посмотрел на друга, сел на траву, еще раз прочитал письмо, спросил:
— Ну, и как?
— Если б знал — как, не искал бы тебя.
— Ты ждешь от меня дельного совета?
— Написать ей, чтоб приезжала?
— Она не приедет,
— Почему?
— Как тебе сказать? Ты поезжай.
— Не отпустят. Новые машины. Окружные учения.
— Хорошо. Отпустят.
— Ты, однако, оптимист.
— А что это такое?
— Не знаю. Наверно тот, кому и море по колено.
Вы оба рассмеялись.
Но ты уже знал, что ты сделаешь.
Вы вернулись в поселок. И ты исчез. Виктор пытался найти тебя, но не смог. А ты отправился к командиру полка. Ты изложил ему необычную просьбу. Он даже вытер лоб платком — так ты его удивил.
Ты предложил:
— Прошу выслушать меня внимательно. И ничему не удивляться. Когда я закончу свой рассказ, все станет предельно понятно.