– Ольгой величать.
Начались долгие разговоры, умные и не очень, они с Георгием Васильевичем, так представился её собеседник, начали обсуждать детали полёта, на какой высоте летит самолёт, с какой скоростью, возможно ли спастись, в случае отказа двигателей. Страшный вопрос, поднятый последним, Ольга не оценила, быстренько перевела разговор на более приятные темы.
Георгий Васильевич, как оказалось, известный геолог, преподаватель Московского горного института, возвращался из очередной экспедиции. Интересный собеседник, внимательный и остроумный, он в красках поведал ей о своих злоключениях на пути «с поля», места дислокации их группы, до аэропорта. Институтские начальники срочно вызвали его домой для приёма вступительных экзаменов, о чём Георгий Васильевич сообщил со свойственным ему едким сарказмом.
– Да! Эти бездари совершенно не видят разницы между наукой! – он поднял вверх указательный палец – и банальной бюрократией! Видите ли, сударыня, я должен, по их мнению, сидеть в приёмной комиссии! Яко свадебный генерал! А у меня счёт не на годы, на месяцы идёт! Каждая экспедиция может быть последней!
– Георгий Васильевич, а кто из близких у вас в Москве? Дети и внуки?
– Эх, голуба, никого у меня уже нет на всём белом свете. Жена вот умерла, квартиру на меня оставила. Мы с ней не жили вместе в последнее время, я всё больше в деревне, в Якушовке.
Между тем, полёт подходил к концу, самолёт начал снижаться, опять сжав чёрным страхом Ольгино сердце. Десять минут, и наконец-то шасси коснулись земли. Всевышний, если ты слышишь, спасибо тебе, что целы, что живы, спасибо! Счастливые пассажиры уже спускаются по трапу, и, какое счастье, под ногами земля, твёрдая и надёжная.
Ольга рассталась со своим соседом, дав ему обещание заглянуть как-нибудь в гости, на Старый Арбат, в его новое жилище. Записочку с адресом Георгий Васильевич насильно засунул ей в руку. И вот девушка уже стоит посреди зала, крутит головой, высматривая тетку, которая собиралась встретить её в аэропорту. Узнает ли? Последний раз Оля видела Инну Евгеньевну года четыре назад на юбилее матери. Тогда они почти не общались, но девушка хорошо помнит свои впечатления от встречи, от мимолётного общения с этой родственницей. Копия матери на сто процентов, высокомерная и равнодушная, занятая только собой красивая женщина.
– Ольга?
Она обернулась на голос, наконец-то! Её разглядывала модно одетая, эффектная, уверенная в себе женщина.
– Инна Евгеньевна, здравствуйте! Да, вот она, я! – Ольга улыбнулась; наверное, надо обняться, подумала она, но не сделала и шага навстречу.
– Поехали, пока нас тут не затолкали, – её красавица-тётка королевской поступью направилась к выходу. Подхватив чемодан и сетку, Ольга устремилась следом, стараясь держать в поле зрения её спину, обтянутую, несмотря на тёплый день, модной джинсой.
Мама дорогая, сколько здесь народа! Цветная толпа, шумная, многоликая, многоокая, настоящее человеческое море. Поток людей, как живой, двигался в разных направлениях, наглядно демонстрируя известное по школьным урокам явление броуновского движения. Одно за другим мелькали, проплывали мимо белые лица людей, не цепляя идущих навстречу, сосредоточенным и отрешённым, направленным только вперёд, тревожным взглядом.
От аэропорта ехали долго. Сидя на заднем сиденье такси, Ольга не отрывала глаз от верениц красивых, монументальных зданий, зелёных сквериков и бульваров, строящихся новых кварталов. Девушка ахнула, увидев вдали мелькнувшую на повороте знаменитую сто двадцатиэтажную Останкинскую башню. В своей короткой жизни Ольга уже успела в столице, но в таком глубоком детстве, что память сохранила лишь обрывки воспоминаний, неясных и расплывчатых. Запомнила поход в цирк, где по арене ходили, хлопая ластами, настоящие живые моржи, а знаменитый клоун Карандаш в клетчатой кепке, казалось, только для неё забавно играл с солнечным зайчиком. Осталось в памяти и красивое здание ГУМа, где продавали пломбир в вафельных стаканчиках, изюма на дне которых было немерено. По словам отца, это самое вкусное мороженое в мире. А не верить отцу у Оли не было никаких оснований, ни тогда, ни сейчас.
Машина проехала мимо гостиницы «Украина», и Ольга чуть шею не свернула, разглядывая эту необыкновенную, известную всей стране сталинскую высотку. Пять минут, и такси остановилось у подъезда дома номер семь, дробь четыре. Приехали? Кутузовский проспект? Ольга выбралась из машины, разглядывая необычный фасад здания. Где-то здесь, в соседнем здании, жил режиссёр Михаил Калатозов, снявший великий фильм «Летят журавли». Впервые она посмотрела эту картину ещё подростком, переживала и плакала, худеньким кулачком размазывая по щекам слёзы. Как не заплакать, когда так быстро и яростно разрушила судьбы хороших людей страшная война.