– Мы не успеем за три часа сшить новый наряд. Но вот этот туалет мои девочки смогут переделать до желаемого варианта. А вам, княжна, я бы рекомендовала отдохнуть. Простите мою откровенность, но выглядите вы неважно. Складывается впечатление, что недосыпание. – Я только рукой махнула. До сна ли сейчас… – Вот и поспите хотя бы пару часов.
Передав меня с рук на руке Глафире, она уже за моей спиной хлопнула в ладоши и приказала своим работницам:
– Мадемуазель, работаем!
– Чисто генерал, – усмехнулась я. – Надеюсь, им хватит времени, чтобы я предстала на совещании в достойном виде.
Бабушка привлекла меня к себе, поцеловала в висок – до макушки уже не доставала – и ободряюще улыбнулась.
– Уверена, что с платьем проблем не будет, а вот что тебе следует отдохнуть, тут мадам Полли права. Знаешь, детка, совещания бывают невыносимо скучными, порой даже привычные к таким делам сановники засыпают. Не хотелось бы, чтоб ты на первом же оконфузилась. Поэтому приляг и отдохни.
Проводила меня в дальнюю гостевую комнату, задёрнула шторы на окнах и пообещала зайти за полчаса до назначенного срока.
Что ж… если все так настырно заставляют меня лечь, полежу немного, думала я, устраивая голову на подушке, источающей тонкий аромат лаванды.
Казалось, только глаза прикрыла, а уже будят.
– Лапушка, пора, – едва касаясь прохладными пальчиками моей щеки, негромко позвала княгиня. Я села на постели, не в силах глаза открыть. Но следующие слова, сказанные с невыносимой жалостью, разбудили окончательно. – Роксаночка, детка, пусть их… Мужское это дело совещаться и планировать, а ты барышня. Княжна. Отдыхай, птичка моя.
– Нет-нет, бабушка. Я обещала!
Потрясла головой, разгоняя сонную хмарь, встала и направилась в свои покои одеваться к встрече с чиновниками.
Вот как портнихи из платья для визитов смогли сделать этот женственный, но сдержанный и даже строгий наряд?
Пышная юбка превратилась в прямую, скромный вырез до середины груди закрыла вставка под горло из плотного кружева в цвет основной ткани. Оборки, украшавшие ранее подол, манжеты и декольте, спороли. Зато на вставке, рукавах и кушаке, призванном подчеркнуть мою талию, появились ряды серебристых пуговиц, гармонично сочетавшихся с серо-голубым цветом платья.
– Получилось даже лучше, чем я себе представляла, – который раз обойдя меня по кругу, объявила портниха. – Теперь я точно знаю, в каком стиле шить вам парадные платья. Надеюсь, вы не откажете мне в такой чести, Ваше Высочество?
Мадам Полли склонилась в низком реверансе. А я растерялась. Какое Высочество? Зачем она так? Выручила Глафира. Строго, пресекая фамильярность, допущенную модисткой, она сказала:
– Не стоит торопить события, уважаемая госпожа Маркелова. Достаточно обращаться к Роксане Петровне «Ваше Сиятельство».
Ах, как тонко и элегантно княгиня поставила её на место! Нет, учиться мне ещё и учиться быть аристократкой. Никуда мои рабоче-крестьянские корни не делись. Должно быть, недостаточно ещё «просолилась» в высокородной атмосфере. Говорят же, что человек впитывает в себя модель поведения общества, в котором он живёт, – как свежий огурец, попавший в бочку с рассолом, через время становится солёным.
Эти мысли привели меня к вопросу: а смогу ли я при моей склонности к демократии стать достойной поддержкой Таиру в его правлении? И так глубоко задумалась, что не заметила, как Глафира закончила закалывать шпильки в мою причёску и вопросительно смотрела на меня через отражение в зеркале.
Почувствовав взгляд, я подняла глаза и спросила:
– Пора?
Глафира коротко кивнула и протянула мне новую записную книжку в красивом переплёте.
– Даже если с задумчивым видом буду рисовать в ней цветы, то со стороны это будет выглядеть солидно, – пошутила я и пошла в комнату для совещаний.
Последний взгляд на своё отражение. Женское платье – оно как рыцарские доспехи. Чем удачнее наряд, чем лучше он подчёркивает достоинства и скрывает недостатки, чем безупречнее подходит к ситуации, тем более защищённой и уверенной чувствует себя дама.
На мой взгляд, сегодня я выгляжу безукоризненно, и это придаёт сил. Тем более что я планирую не просто присутствовать на совещании, а поднять несколько неприятных, но актуальных вопросов.
Глава 11
Не помню, было ли такое, чтобы я слишком активно и эмоционально что-то в этом мире критиковала. Чужой монастырь… Хотя какой чужой? Почти за четырнадцать лет в этом мире он своим стал, можно сказать, родным.
Осознав, сразу приняла Триединого. Не как религию, но как реально присутствующую силу, курирующую созданный им мир. Неустанно благодарю за жизнь, за Глафиру и возможности, данные мне. Время от времени обращаюсь за помощью. Уважаю систему правления в государстве, в котором живу, и самого Императора как человека, несущего невероятное бремя ответственности за страну и народ. Ответственность перед кем? Да перед тем же Создателем. Это не перед электоратом, потупив глазки, оправдываться о невыполненных обещаниях – небесная инстанция куда как выше и могущественнее. Но всё равно мне кажется, что несёт службу свою Василий Четвёртый не за страх, а за совесть. Так же и сын его Дмитрий нести будет, когда черёд его придёт, и сыны сынов его.