— А ты пыталась поговорить с ним по душам?
— Да бесполезное это дело. Он не только не хочет со мной разговаривать, он даже не хочет меня слышать. Раньше он хоть как-то оправдывался, что слишком много работы, а вечером - постоянные переговоры, на которых все отключают мобильники, чтобы не отвлекаться и не сбиваться с мысли. Вертелся, как уж на сковородке, а сейчас он не считает нужным врать и изворачиваться. Если я его спрашиваю, где он был, он говорит, что он не школьник, чтобы передо мной оправдываться, и идет спать. Вот, собственно, и весь разговор.
Не ожидая от себя подобной слабости, я не удержалась и всхлипнула в трубку.
— Ксюша, успокойся, пожалуйста. Не стоит делать поспешных выводов. Возможно, он и в самом деле задержался и скоро придет.
Светка сказала это настолько неубедительно, что нетрудно было догадаться о том, что она просто меня жалеет.
— Света, ты же моя лучшая подруга. Пожалуйста, хоть ты мне не ври.
— Ты о чем?
— О том, что мне и так хреново, а ты делаешь мне еще хуже. Я, конечно, понимаю, что ты делаешь это из лучших побуждений и из-за жалости, но ведь я же не круглая дура. Мы же с тобой обе хорошо понимаем, где он задерживается. Баба у него есть.
— Ты уверена?
— На все сто. Но даже не это самое страшное.
— А что же тогда самое страшное?
— А то, что у него с этой бабой все серьезно. Знаешь, а я ведь каждый день жду, что он придет домой и скажет о том, что уходит из семьи.
Почувствовав Светкино замешательство, я подумала, что не стоит грузить ни в чем неповинного человека, который, по всей вероятности, уже хочет спать, своими проблемами, и повесила трубку.
Светка перезвонила ровно через минуту и спросила обиженным голосом:
— Ксюша, ты чего трубку кидаешь?
— Я ее не кинула, а положила.
— Тогда зачем ты ее положила?
— Мне твоя жалость не нужна.
— А кто тебя пожалеет, если не я? Ты же сама себя истязаешь и мучишь. На тебе лица нет. Загулял мужик, с кем не бывает. Перебесится и вновь вернется в семью.
— А если не перебесится и не вернется?
— Вернется, — утвердительно ответила Светка. — Просто сейчас временный кризис, но я уверена, что вы с Пашкой его легко переживете. Выше голову, никаких слез, почти все через это проходят. И никаких выяснений отношений. Не провоцируй его на скандал. Наберись мудрости и терпения. Пусть та, другая, знает, что тебя сломить невозможно. В любом случае страсть пройдет, а твоя с Пашкой любовь останется. Ты знаешь, в жизни случается всякое, поэтому за семейное счастье можно и побороться.
— Каким образом? — поинтересовалась я у подруги.
— Терпением, — не раздумывая, ответила та.
— Да на черта нужно такое терпение? А куда же я засуну свое самоуважение?
— Пока придется его спрятать куда подальше, но это до тех пор, пока эта ситуация не разрулится. Как только это произойдет, ты его вновь достанешь и напомнишь своему Пашке, кто в доме хозяин.
Услышав, что в замке поворачивается ключ, я тут же пожелала Светке спокойной ночи и направилась в коридор.
Снимающий ботинки Павел посмотрел на меня безразличным взглядом и, пробурчав "привет", откровенно зевнул и направился в ванную комнату.
Я бросилась следом за ним и, плохо скрывая волнение, спросила как можно более дружелюбным голосом:
— Ты есть будешь?
— Нет, — пробурчал он и включил кран с водой.
— Ты что, не голоден?
— Я поел.
— Где? На работе? — ехидно спросила я.
— В ресторане.
— С кем?
— С партнерами по бизнесу.
В этот момент Пашка повернул голову в мою сторону и раздраженно спросил:
— Послушай, у тебя все? Допрос закончился? Ты что за мной хвостом ходишь? Я могу руки спокойно помыть?
— Конечно, можешь, — окончательно растерялась я.
— Тогда что ты стоишь?
— Мне уйти?
— Будь так любезна, закрой дверь с той стороны. Ты не представляешь, как я буду тебе благодарен. Если я сейчас на унитаз сяду, ты тоже будешь смотреть на меня все тем же взглядом и доставать теми же вопросами?
— Извини, — только и смогла сказать я, но все же перед тем, как выйти из ванной комнаты, не выдержала и грустно произнесла: — Просто я думала, ты голодным придешь. В холодильнике заливное из рыбки. Я сама делала.
— Послушай, я же тебе сказал, что не голоден.
Паша произнес эту фразу с таким раздражением, что я тут же вышла из ванной, достала из кармана халата носовой платок и смахнула слезы. Дошла до середины комнаты, затем развернулась и уже более уверенным шагом вернулась обратно, распахнув дверь нараспашку. Пашка сидел на унитазе, держал в руках газету и смотрел на меня изумленным взглядом:
— Послушай, дорогой мой муженек! Я не знаю, с какой бабой ты путаешься в последнее время, но какой бы она ни была, запомни - я лучше! Я лучше ее!!! — прокричала я истеричным голосом и, увидев, что ошалевший от моей дерзости муж уронил газету на пол, процедила сквозь зубы: