Поскольку полезность пана приблизилась к нулю, быстро воткнул ему кинжал в глаз, чтоб он не успел расстроиться оттого, что его жизни лишают. Как мне показалось он и понять ничего не успел, впрочем, как и Дмитро, который решил выразить свое неудовольствие тем, что я режу пленных без его согласия, весьма оригинальным вопросом, заданным с явной издевкой.
— Что ты все время людям в глаз нож суешь? Это тебя так святой Илья научил?
— Дмитро, если я что не так делаю, так научи меня неразумного. Тут сейчас по дороге гайдук будет ехать, его упокоить нужно. Но так чтоб он не крикнул, ведро крови на дорогу не вылить, и чтоб он с коня на землю не упал. А потом его с конем сразу в лес увести нужно. Вот ты сейчас мне покажешь, как это сделать, а я постою и посмотрю.
— Да ты не серчай, Богдан, то я так шуткую.
— А я, не шуткую, иди гайдука резать, посмотрим, что у тебя выйдет.
— Не, у тебя на земле ловчей биться выходит, не справлюсь я. Ты мне кажи, что делать, я у тебя на подхвате буду. Кабы с коня, так я б его раз, два завалил, а с земли несподручно мне биться.
— Тогда первым делом Дмитро, ты меня дурницы не спрашивай. Аль сам не кумекаешь, что если в глаз бить, то кровью вещи не заляпаешь, а куда с окровавленными вещами ехать, как найдут, так и повесят нас сразу на первом суку.
Так жизнерадостно шутя друг над другом, мы подошли к дороге. Поставив Дмитра в тридцати метрах от себя, дал ему следующие инструкции. Как только оба конных всадника минуют дерево, за которым я спрятался, он выходит на дорогу, медленно идет им навстречу и смотрит, что дальше будет, а потом уходит обратно в лес на поляну раздевать пана и считать, сколько монет у того в поясе запрятано.
Особенно я настаивал на том, чтоб он не считал ворон и не искал кабанов в чаще леса, а внимательно следил за всадниками и моим деревом. Для этого я стал с противоположной стороны дороги, чтоб ему проще было наблюдать. Доспех и шлем я оставил на поляне, и был вооружен только кинжалом. Пока мы ожидали, мимо нас прокатилось пару возов и проскакало несколько всадников. Но выбранный мной участок дороги был извивист, вероятность обойтись без лишних свидетелей, была высока. А там как Бог даст.
Наконец появились нужные нам люди. Впереди ехала потенциальная жертва разбойничьего нападения, сзади и с противоположной от меня стороны дороги наш знакомый гайдук, ведший в поводу еще двоих оседланных коней, немного отстав от них, ехал запряженный парой коней воз. Будущая жертва ехала по центру дороги, сторожко оглядывая прилегающую местность. Видимо столь радикальное изменение планов хозяина, вызвало подозрение у этого гайдука.
Формально придраться не к чему, а подсознательно человек чувствует, что нечисто вокруг, вот и обостряются все органы восприятия. Работать будет трудно, но выбирать не приходиться, никто за нас нашу работу не сделает. Как только всадники проехали мое дерево, из лесу на дорогу вышел Дмитро, медленно направившись им навстречу. Пока плохой гайдук рассматривал его и окрестности на предмет потенциальных угроз, я вышел на дорогу сзади них, быстро подбежал к лошади клиента, в прыжке заскочил ей на спину, и тесно прижался к широкой спине гайдука. Он пытался дернуться и ударить меня шлемом в лицо, но подставив лоб, я сам ударил его кинжалом в правый глаз. Удар вышел сильным, и узкий клинок, пройдя насквозь и пробив череп, остановился, упершись в шлем.
Перехватив поводья, я повернул коня в лес, на нашу поляну, а жертва, очухавшись, проявила редкое жизнелюбие, начав орать, и пытаться вытащить кинжал из своего глаза. Такое иногда бывает, когда клинок минует жизненно важные центры. Вот тогда я понял, почему нужно носить с собой столько ножей. Выхватив левой рукой нож из-за голенища сапога, сунул его гайдуку в левый глаз. Такого издевательства он уже пережить не смог, и затих.
Вот как удачно пригодился ножик, которым старый казак мне в горло метил и чуть было не попал. По совету старших товарищей, что такое оружие удачу приносит, приспособил я его на левый сапог, так как за правым у меня уже ножик был. Все-таки симметрия это большая сила. Впервые я это понял, когда теорию групп в университете изучал, а сегодня сама жизнь подтвердила этот вывод с неодолимой силой. Какими причудливыми нитями вплетена математика в ткань мироздания, и какими неисповедимыми путями являет она нам себя во всей своей силе…
К сожалению времени подумать о высоком, как всегда не хватало. Странно, но по жизни я обратил внимание на один любопытный факт. Всегда когда тебе приходят в голову мысли о Вечном, проза жизни не дает тебе додумать эту мысль до конца. А вот когда ты думаешь о какой-то ерунде, часами ничто не тревожит плавный поток твоих мыслей.