– О чем мы условились?
– Ты ехал в командировку на три или четыре дня и хотел забрать Лили с собой. Она обрадовалась до поросячьего визга.
– Откуда тебе об этом известно?
– Я сидела в ее кабинете, когда вы ворковали по телефону, как два голубка. Правда, я сделала вид, что не поняла, с кем там Лили разводит трали-вали; мало того, я притворилась, что вообще не слышу, что она говорит. Сам понимаешь, тайны двух влюбленных не для чужих ушей, и мне не хотелось ставить ее в неудобное положение.
– Вон как… – Паленого бил мелкий озноб. – А я так и не понял, почему она на меня обиделась.
– Ага! – торжествующе воскликнула порядком захмелевшая Лизка. – Значит, вы все-таки вошли в тесный контакт. Все верно, старая любовь никогда не забывается. Даже в таком сложном случае, как у тебя. Она остается на уровне инстинктов, взаимного притяжения, которое неподвластно уму.
– А ты, оказывается, большой психолог.
– Стараюсь, – напустив на себя скромный вид, ответила Лизка. – Ну, и до чего вы дочирикались?
– Любопытной Варваре нос оторвали.
– Вот так всегда… – Лизка сокрушенно вздохнула. – Никто не хочет оценить искренние душевные порывы. Ладно, можешь не говорить. Лили сама мне выложит все, как на духу. Между закадычными подругами не должно быть никаких тайн. Это у нас такое правило.
– Не сказал бы, что оно мне нравится…
Тут Паленый неожиданно запнулся и не стал дальше развивать свою мысль.
Первым его порывом было желание предупредить Лизку, чтобы она ни в коем случае не рассказывала Лили об этом разговоре. Если пассия Князева не хотела, чтобы он знал, каким образом его усадили на крюк, значит, на то были веские причины. Которые могли простираться значительно дальше мелких женских тайн.
Но тут же он и остыл. А если Лизка берет его на понт? И все ее россказни – чистой воды вымысел, назначение которого прозондировать восставшего из мертвых Князева, чтобы узнать, чем он дышит и что затевает?
В таком случае, предупредив Лизку, чтобы она была поосторожней с Лили (возможно, ни в чем не повинной), он намекнет мадам Бражник-Меликян, что у него появились некие соображения, касающиеся внезапного исчезновения Князева.
А этого делать нельзя было ни в коем случае. Пусть убийцы мужа Анны Григорьевны, возможно, принадлежащие к ее близкому окружению, думают, что они вне всяких подозрений. Так будет легче их выявить.
Ну, а если Лизка все же не состоит членом компании интриганов и убийц, то все равно он ничем не сможет ей помочь.
Во-первых, она совершенно чужой ему человек, во-вторых, он не в ответе за то, что Лизка связалась с плохой компанией, и в-третьих, не исключено, что его подозрения – всего лишь домыслы человека, у которого не все ладно с головой.
– Я узнал, что Лили стала владелицей туристической фирмы… – сказал он осторожно, не глядя на Лизку.
– Верно… – Лизка оглянулась на дверь и тихо продолжила: – И выкуплена эта фирма за твои деньги.
– То есть?.. – опешил Паленый.
– Лили сказала, что это случилось как раз перед твоим исчезновением.
– Может быть… – буркнул Паленый, занятый своими мыслями.
Вон, значит, как! Лихо…
– Не может быть, а точно. – Лизка игриво подмигнула. – Где мне найти такого щедрого и богатого Буратино? Я бы для него исполнила любой каприз… ха-ха-ха!..
– Ну, ты, похоже, и так не бедствуешь.
– Без копейки рубля не бывает, – назидательно ответила Лизка. – Кстати, твоя любимая присказка.
– Запомню, – пообещал Паленый.
– Между прочим, я ругаю себя последними словами.
– За что?
– Не сообразила сказать, что твоей любовницей была я.
– Это шутка?
– Алекс, я хоть и ветреная женщина, но к тебе всегда была неравнодушна. В свое время, скажи ты мне хоть словечко, побежала бы за тобой на край света. Жаль, что ты этого не помнишь…
– Прости. Но я в этом не виноват.
– Ладно, чего там…
Лизка сокрушенно вздохнула и попросила:
– Алекс, попроси подать еще одну бутылку.
– Сей момент…
"…мадам бездонная бочка", – мысленно продолжил свою фразу Паленый. Он позвал Маргошу и та принесла запотевшую "Мадам Клико". Одарив Лизку неприязненным взглядом, она надменно вздернула подбородок и вышла, выпятив грудь и ступая, как барыня.
– Марго ко мне неравнодушна, – рассмеялась Лизка.
– Почему?
– Она считает, что я дурно влияю на Анюту.
– Может быть, Маргоша права? – не удержался от вопроса Паленый.
– Неужто начал Анку ревновать? – удивилась Лизка. – Это ново. Нет, ты действительно очень изменился за это время. Стал таким положительным…
– А разве раньше я сквозь пальцы смотрел на ее "шалости"? – не без задней мысли c спросил Паленый с невинным видом.
– Ну ты прям как Штирлиц… – Лизка коротко хохотнула. – Вас, мужиков, хлебом не корми, а расскажи, чем занимались ваши суженые до того, как их повели под венец. И уж тем более вам интересно знать, как ведут себя ваши жены, когда вы гуляете где-то на стороне. Моралисты…
– Я и в мыслях не имел… – смутившись, начал было Паленый, но Лизка перебила его.
– Могу ответить – Анка никогда не давала тебе повода усомниться в ее порядочности. Она трудоголик, и этим все сказано. Не скрою, мне хотелось бы найти в ее биографии темные пятна, но или она очень хитра, или действительно являет собой образец верной и преданной жены.
Удивительно, но откровения Лизки почему-то были для Паленого как бальзам на душу. Он даже воспрянул духом и повеселел.
– А что ты можешь сказать о Лили? – спросил он, выдержав небольшую паузу. – Я действительно ничего не помню – ни о том, как мы познакомились, ни кто она, ни чем занималась до знакомства со мной…
– Хочешь, чтобы я заложила свою лучшую подругу? – Лизка пьяненько хихикнула.
– Хочу.
– Для тебя я открытая книга. Может, потом когда-нибудь оценишь… У Лили в жизни было много чего. И не обо всем я знаю. Она не была ни разу замужем… ха-ха… в отличие от меня – полгода назад я избавилась еще от одного дармоеда и выжиги. До двадцати трех лет Лили танцевала в каком-то ансамбле, пока ее не заметил Щуров и не пригласил в свое казино, где она организовала очень даже недурственную группу девочек и стала заведовать варьете. Потом ее кто-то пристроил в солидную туристическую фирму, а затем, с твоей подачи, Лили совсем забронзовела и стала крутой бизнес-леди. Достаточно?
– Вполне.
Щуров!!! И здесь показались его уши. Лили и Щуров… сладкая парочка? Неужели Щуров подставил ее Князеву? С какой целью? Вопросы, вопросы… Чтобы на них ответить нужно время. Где его взять, если над шеей висит даже не один топор, а несколько?
– Ой, врешь… – Лизка погрозила пальчиком. – Тебе хотелось бы узнать еще кое-что.
– Допустим.
– Так вот, больше я ничего тебе не скажу. – Она поднялась и едва не упала, но Паленый вовремя ее подхватил. – Ни-че-го! Что-то голова кружится…
– Я не настаиваю, – ответил Паленый, поддерживая ее под локоток.
– И правильно. У каждой женщины много… ик!.. личных тайн. Но это не значит, что ей нельзя доверять. Особенно, когда она любит тебя. Ты доверяешь мне?
– Как себе.
– Вот за это ты всегда мне нравился. Может, я повторяюсь… ик!.. Извини. Может, я повторяюсь, но должна, нет, просто обязана сказать, что ты мужчина моей мечты. Дай я тебя поцелую. Не волнуйся, я по-дружески. За это Анка не будет на тебя бочку катить.
Паленый подставил ей щеку.
– Сп… Спасибо. А теперь проводи меня… к машине. Я улетаю. Под моими ногами тучки, тучки… Такие пушистые. Но почему по ним так трудно шагать?
Проводив Лизку, которая пьянела буквально на глазах, и передав бесшабашную бизнеследи в руки ее личного водителя, который принял свою начальницу без каких-либо эмоций (наверное, уже привык), Паленый вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд.
Подняв голову, он успел заметить в одном из окон Анну Григорьевну. Увидев, что Паленый смотрит на нее, она резко отпрянула вглубь комнаты.