Но здесь, в болотистой низине, даже солнцу оказалось не под силу сколько-нибудь заметно изменить ландшафт к лучшему. Машина тряслась на покрытом трещинами и лужами асфальте, а на топкую низину по обе стороны дороги было больно смотреть: даже при взгляде из окна джипа становилось понятно, что, ступив туда раз, обратно уже не вернешься. Вязкое болото из грязи и подтаявшего снега скрывало под собой деревья почти на треть их высоты. Кое-где над водой выглядывали пучки подгнившей травы и обломанные ветки. На возвышенностях, где было значительно суше, от центральной дороги действительно отходили грунтовые проселки без обочин, шириной едва-едва достигавшие одной полосы.
– Здесь раньше был небольшой рабочий поселок, – пояснил Пьюзи притихшим агентам. – Вон там… – Он махнул рукой куда-то влево. – При деревообрабатывающей фабрике. Она давным-давно закрылась. Дороги остались еще с тех времен.
– По-моему, мы не найдем тут ни единой живой души, – заметила Скалли, но ее голос заглушил скрежет колес: детектив с силой вывернул руль, чтобы объехать очередную яму.
– У них что, и названий нет? – спросил Малдер, выглядывая в окно в поисках указателей.
– Конечно, нет. Их даже на карте не видно. У них только номера. – Пьюзи пожал плечами. – Все съезды пронумерованы, как положено, – прояснил он, ткнув пальцем куда-то в сторону. С огромным трудом Скалли сумела разглядеть среди деревьев едва заметные столбики с указателями – небольшими табличками, выкрашенными в зеленый. Цифры на них когда-то, видимо, были белыми, но теперь приобрели грязный серый цвет. За плотным слоем налипшей сверху высохшей глины их было крайне сложно разглядеть.
– Фрэнк, тормозите! – вдруг громко потребовал Малдер, но Скалли почему-то не удивилась. Еще до того, как прозвучал этот взволнованный приказ, она каким-то шестым чувством почуяла, что дело вот-вот сдвинется с мертвой точки.
Детектив, испугавшись, послушно вдарил по тормозам, а Малдер суетливо выудил из бардачка карту и принялся торопливо разворачивать ее. Но ему не хватало места, и скомканная карта порвалась прямо у него в руках. Он раздраженно отшвырнул ее в сторону.
– Шестой съезд, Фрэнк. Где он?
– Шестой съезд?
– Белая шестерка на зеленом фоне. Помните?
– Агент Малдер, вы же не серьезно…
– О чем речь? – Сидевшая сзади Скалли решительно подвинулась вперед, просунув голову между пассажирским и водительским сиденьем.
– Видение Сильвии, – нетерпеливо объяснил Малдер. – Белая цифра на зеленом. Шестерка. Что еще это могло быть?
Скалли промолчала. Детектив Пьюзи несколько секунд недоуменно хлопал глазами, а потом заговорил – медленно, спокойно, словно объяснял очевидное маленькому ребенку.
– Агент Малдер, тут нет шестого съезда. И не может быть. Здесь все дороги – по одну сторону от шоссе и идут в одном направлении – с северо-запада на юг. Четные номера – для дорог, которые идут с востока на запад. Я думаю, вам это известно.
Малдер, не ответив, выскочил из машины. Пару минут Пьюзи и Скалли молча наблюдали, как он ходит туда-сюда вокруг их «шевроле», упершись руками в бока, и о чем-то сосредоточенно размышляет.
– Езжайте куда он скажет, детектив, – воспользовавшись возможностью, тихо произнесла Скалли.
– Но послушайте…
– Фрэнк, можно что угодно думать о методах агента Малдера, но поверьте, у него действительно прекрасная интуиция. Просто попробуем, ладно? У нас все равно нет других идей. – И она, мягко улыбнувшись, положила ладонь на морщинистую руку детектива.
Их прервал громкий стук пассажирской дверцы.
– Девятый! – Малдер перевел дух и, немного успокоившись, вновь заговорил: – Лорен лежала в багажнике. Он для чего-то приоткрыл крышку, и она увидела знак. Вверх ногами. – Он пристегнулся. – Девятый съезд, Фрэнк.
Пьюзи бросил еще один вопросительный взгляд на Скалли, и та кивнула. Детектив молча завел двигатель и тронулся с места.
***
С третьего раза «шевроле» с кряхтением и ревом преодолел образовавшуюся между асфальтовым покрытием основной дороги и грунтовым съездом канаву с дождевой водой, и медленно двинулся по проселку под оглушительное шуршание колес, прорывающих вязкий влажный грунт.
– Следы шин, – заметила Скалли, сразу разглядевшая из окна продавленную колесами колею. Водитель ехал чуть левее, чем они, а машина его, очевидно, была значительно легче. Скорее всего, среднего размера – седан или универсал.
«И как он вообще пробирается сюда на таком автомобиле? – изумилась про себя Скалли, уже не сомневаясь, что Малдер – как обычно, вопреки здравому смыслу – не ошибся. – И почему не купит фургон? Боится привлечь к себе внимание?»
Она почувствовала приближение знакомого состояния – тревоги и гадкого страха, от которого холодеют руки и крутит живот. Как у человека, который ненавидит «американские горки», но вынужден будет в очередной раз прокатиться на них в ближайшую минуту-две. Успокоить в этот момент ее могло только одно, и Скалли немедленно прибегла к этому спасительному средству – достала оружие и удостоверилась, что оно заряжено под завязку. И поправила кобуру, чтобы пистолет наверняка находился прямо под рукой.
В машине воцарилась напряженная тишина. Детектив Пьюзи, кажется, тоже ощутил, что они на верном пути, и затих, сосредоточившись на дороге. Малдер нервно барабанил пальцами по колену, а потом отстегнул ремень и принялся возиться с пуговицами. Видимо, решил заранее стянуть с себя длинное пальто, разумно рассудив, что лучше замерзнуть, чем запутаться в его намокших тяжелых полах где-нибудь в лесу в разгар погони за подозреваемым.
Пьюзи резко затормозил, и Малдер, все еще неуклюже пытавшийся справиться со своим одеянием, чуть не вылетел через лобовое стекло.
– Трава примята, – тихо заметил детектив и указал куда-то вправо. Там в самом деле виднелось некое подобие тропы, которую можно было рассмотреть только наметанным взглядом местного копа с тридцатилетним стажем. Скалли мысленно возблагодарила судьбу за то, что Пьюзи покорно согласился поехать с ними. Без него они бы в лучшем случае ни черта не нашли, а в худшем сами стали бы объектом поисков спасательной команды.
– Дальше пешком. – С этими словами детектив, переключив коробку передач на ручной режим, загнал «шевроле» в небольшой «карман» слева от дороги, где машина не так бросалась в глаза, и заглушил мотор.
***
Они шли примерно с полчаса, и за это время Скалли успела возненавидеть все, что еще не пало жертвой ее плохого настроения с утра. «Шли» было слишком оптимистичным глаголом. Вернее было бы сказать «пробирались, утопая по уши в грязи и благодаря Господа за каждый сделанный шаг». Вскоре после того, как они свернули на тропинку, та ушла в низину. И тогда спутанные заросли болотной травы, которую агенты и детектив кляли на чем свет стоит с самого начала, стали наименьшей из их проблем.
С годами работы с Малдером Скалли научилась интуитивно угадывать, какие предметы гардероба ей стоит или не стоит брать с собой и тем более надевать, отправляясь «в поле». Если в начале их совместной работы она то и дело попадала впросак, в очередной раз карабкаясь по каким-нибудь заброшенным заводам на высоченных каблуках, словно типичная дуреха из голливудских боевиков, то со временем привыкла относиться к дресс-коду философски и ставить свое удобство на первое место. Пусть даже к этому моменту вполне смогла бы завоевать олимпийское золото в дисциплине «бег на десятисантиметровых шпильках». «Орегон», – говорил Малдер, и одна рука Скалли сама собой тянулась к чемодану, выкидывая из него юбки и туфли, а другая укладывала туда проверенные временем непромокаемые ботинки и утепленную ветровку. Но сейчас ее спасли бы только болотные сапоги и гидрокостюм, а их в гардеробе Скалли пока еще не завелось.
Пьюзи шел впереди (и, судя по его громкому сбившемуся дыханию, тоже делал это без особой легкости), а замыкал колонну Малдер. У Скалли не было сил оглядываться на него. Приходилось целиком полагаться на слух и довольствоваться тихими ругательствами, вырывающимися у Малдера всякий раз, когда его ботинки с громкими чавкающими звуками проваливались в очередную лужу. В отличие от нее, он не счел нужным переодеться во что-то более практичное – лишь нацепил второпях старый растянутый шерстяной свитер, заботливо одолженный детективом Пьюзи. Сложно сказать, зачем последний хранил этот раритет в участке. Вероятно, чтобы использовать в качестве грелки на стул.