Гейтс помолчал.
— Вы же не поймете, на что смотрите.
— Не в первый раз.
— Есть некоторые ограничения…
— Не люблю ограничений.
— Тем не менее, если вы с ними не согласитесь, вам придется вызывать меня повесткой в суд и терять на этом целый день.
— Что за ограничения?
— Имена принимающих участие в испытании изменены по причинам приватности. Вы должны обещать, что не станете разглашать то, что узнаете.
Кентрис с минуту поразмышлял.
— Согласен, — сказал он. — Но я оставляю за собой право делиться полученной информацией с партнерами по расследованию.
Гейтс согласился. Сорок пять минут ушло на то, чтобы подобрать материалы, и Кентрису принесли их в отдельную комнату.
И впрямь он почти ничего не понимал. Но можно привлечь к этому делу множество других людей, которые понимают. И на данный момент он приятно удивлен относительной легкостью, с какой Гейтс согласился сотрудничать.
Это не значит, конечно, что Гейтс чист.
10
Если Робби Дивайн и разорится, то уж точно не на одежде.
Согласно ежегодному рейтингу журнала «Форбс», Робби, как известно, стоит больше миллиарда долларов. Но даже в своем кабинете на Уолл-стрит он всегда сидит в кедах и джинсах, причем купленных в «Таргет» либо в «Уолмарт». И довольно-таки давно.
Я познакомился с Робби лет пять назад, когда брал у него интервью для двух статей о фондовом рынке. Его репутация в биржевых кругах была чрезвычайно высока; он был человек-легенда. Когда я позвонил, он пригласил приходить прямо сейчас.
Его кабинет оформлял, по-видимому, тот же дизайнер, что занимался его одеждой. Повсюду валялись бумаги. Часть ковра была расчищена, чтобы можно было загонять в лунку мячи для гольфа.
Поздоровавшись и повспоминав статьи, для которых я его интервьюировал, он спросил:
— Так вы нашли вашу исчезнувшую девушку?
— Все еще ищу.
Он сочувственно покивал и, отправив мяч в лунку, спросил:
— Ну так что?
— Есть такая компания «Биодин», ее хозяин Шон Ласситер.
Робби поднял брови в знак того, что отметил; возможно, он вспомнил историю моих взаимоотношений с Ласситером.
— И что?
— Он испытывает лекарство от болезни Альцгеймера. Я хочу узнать, много ли он может получить, если испытания покажут, что лекарство действенно.
Бобби положил клюшку, подошел к компьютеру и застучал по клавишам. Попутно он делал заметки. Это продолжалось минут десять — долго, если просто стоять и ждать.
— О’кей, — наконец сказал он. — «Биодин» имеет капитализацию в одиннадцать миллионов долларов, то есть это очень маленькая компания. Шесть миллионов акций, каждая примерно по доллару восемьдесят пять. Ласситер — владелец восьмидесяти процентов компании. У него сто процентов при голосовании, но все это вряд ли вас интересует.
— Так какое действие произведут испытания лекарства, прошедшие вторую стадию?
— Зависит от того, что за лекарство и насколько успешно идут испытания.
— Ну, скажем, лекарство от болезни Альцгеймера, испытания проходят успешно.
— Тогда — бесконечно много. Средство от Альцгеймера? Цена акций может взлететь до двухсот долларов. Или еще выше.
— И что это значит для Ласситера?
Он очень быстро подсчитал в уме.
— Чуть меньше миллиарда долларов. И это только акции; само лекарство будет оцениваться в прямо-таки устрашающие суммы.
— Если оно будет действовать.
— А я думал, вы сказали: предположим, оно будет действовать.
— Я сказал: предположим, испытания пройдут успешно.
— Значит, есть сомнения?
— Точно не знаю. Я сейчас стараюсь понять, что происходит, а самый лучший способ — проследить за деньгами.
Он кивнул.
— В каком-то смысле есть и прецеденты. Бывает, что малые компании в результате успешных испытаний многократно вырастают в цене. Но я не знаю ни одной, которую подозревали бы в мошенничестве. И что, это поможет найти вашу девушку?
— Возможно.
— Удачи вам. Знаете, очень жаль, если Ласситер не продаст акции. Ненавижу, когда я знаю что-то и не могу сделать на этом деньги.
— Ну, извините. И как же вы заработаете себе на хлеб и кров?
Он взял клюшку.
— Может быть, поеду в путешествие с Профессиональной ассоциацией гольфистов. Говорят, прекрасный способ заполучить женщину.
Выйдя из кабинета Робби, я пошел домой и настучал третью статью в серию о пропаже Джен и моих попытках найти ее.
Закончив статью, я остался ею недоволен, потому что о Шоне Ласситере даже не упомянул. Юрисконсульт журнала посоветовал его не трогать.