Меня поразило, как быстро мое заявление дошло до федеральных властей и как быстро они оказались у моих дверей.
— Все, что я знал, я написал в своем заявлении.
Лютер невесело улыбнулся.
— Не думаю.
Этот человек меня раздражал. Наверняка ФБР знало об этом деле гораздо больше меня, но мне они и слова не скажут, а будут выкачивать из меня информацию.
— Где Джен? — спросил я. При том, что я только что узнал об Элли, я все-таки хотел докопаться до истины.
— Вопросы здесь задаем мы, — сказал Лютер.
— Уже нет, — ответил я. — Пора попробовать что-нибудь новенькое.
— Я хочу еще раз спросить вас, — сказал Лютер, — что еще вы знаете о смерти Гарбера, что не вошло в ваше заявление?
— Ничего. Совсем ничего. Изо всех сил напрягаю мозг, стараюсь что-нибудь придумать, чтобы помочь вам — из патриотических соображений. Возможно, если бы вы поделились со мной тем, что знаете вы, это простимулировало бы мне память. У меня в последнее время проблемы с памятью.
Лютер не ответил, просто протянул свою визитку:
— Вот вам мой номер телефона. Воспользуйтесь, пока еще не слишком поздно.
Я вовсе не собирался рассказывать Кентрису абсолютно обо всем, что происходит. Прежде всего, я не был готов признаться, что проник в пристройку больницы — в конце концов, он все-таки полицейский. Еще мне не хотелось говорить о том, что Крейг узнал об Элли. Ребячество, конечно, но мне казалось, что если произнести вслух, то это придаст правдоподобия.
Так что, когда я позвонил, я сказал только, что Элли пропала.
— Есть соображения, где она может быть? — спросил он.
— Она следила за Ласситером. Мне нужно заявить о пропаже?
— Местные копы не примут заявления.
— Что вы хотите сказать?
— Ричард, вы недавно уже заявляли о пропаже женщины.
Он был прав. Если я заявлю о пропаже женщины, как две капли воды похожей на Джен, надо мной будут смеяться.
— Вот что я вам скажу, — продолжал он. — Рапорт подам я.
— Спасибо.
— Мне все-таки кажется, что вы чего-то недоговариваете.
— Приятно было побеседовать.
Все утро я думал, что делать дальше. Вне зависимости от того, та Элли, за кого себя выдает, или нет, она наверняка с Шоном Ласситером. Или она с ним в сговоре, или он что-то с ней сделал. Надо проследить за Ласситером.
А пока я позвонил Марии Галассо. На мобильный.
— Алло? — сдержанно ответила она: должно быть, на работе.
— Мария, вы меня узнали?
— Да.
— Можем мы снова встретиться?
Она помедлила, но все же сказала:
— Да.
— На том же месте? В пять часов?
— Да.
Давно я ни с кем так хорошо не говорил.
Я поехал в Ардмор — этот путь я мог проделать уже почти с закрытыми глазами. Доехал в половине пятого, припарковался за школой и стал ждать Марию. Она приехала в пять и опасливо вышла из машины. Все как в прошлый раз, только Элли не было.
— Здравствуйте, Мария, — сказал я. — Спасибо, что пришли.
У нее была собственная программа.
— Вам удалось узнать о Доноване и его жене? Это моя вина?
— Нет, вы не виноваты. — Я не лгал, поскольку считал непосредственной причиной того, что Донованов убили, наш разговор с Элли. — Но я хотел поговорить не об этом. Вчера вечером я был в пристройке.
— Я вас не видела, — сказала она.
— Конечно; я был там после закрытия.
Она удивилась.
— А как же охрана?
— Не важно, — сказал я. — Но там практически ничего нет. Чистые столы. Все словно вымерло.
— Правда? На моем столе всегда бардак.
— Вам говорили?..
Она перебила, словно что-то вспомнив:
— Вчера? Вчера нам дали выходной. Что-то случилось с какой-то бактерией, и понадобилось провести дезинфекцию.
Вот как мне повезло.
— Ох.
— Так что, наверное, все убрали, — сказала она.
Значит, это пустая трата времени.
— А не случилось ли чего-то необычного с момента нашего последнего разговора?
— Нет, — сказала она. — Но в пятницу это будет уже не важно. Это будет наш последний день. Днем в пятницу коктейль; и мы получим наши бонусы. В первый раз в жизни я рада остаться без работы, рада, что все это кончилось.
— Мария, а с кем еще я мог бы поговорить? Из тех, кто работает там, кому вы доверяете? Может быть, работает в другом помещении… в лаборатории?
Она немного подумала:
— Не знаю. Может быть, доктор Костелло?
— Кто такой доктор Костелло?
— Хирург. Он приходит примерно раз в неделю. Я с ним практически незнакома, так, только здороваемся. Позавчера он заспорил с доктором Гейтсом; мне кажется, он очень недоволен некоторыми вещами, которые здесь творятся.