— И я с одной из них встречаюсь?
Джон снова кивнул:
— С Лорен.
— Это та, что меня поцеловала?
— Ну да, — сказал Вилли. — Рич, с тобой все в порядке?
— Вы знаете кого-нибудь по имени Дженнифер? Джен?
Вилли покачал головой, а Джон сказал:
— Я в колледже встречался с девушкой по имени Джен.
Я оперся на припаркованную машину. Кошмар не прекращался. Они снова спросили, что происходит, и я рассказал им все в раздиравших душу подробностях. Думал, они хоть на что-то отреагируют, но нет. Непохоже, чтобы они меня обманывали, да я этого и не ожидал. Ведь это были мои друзья, они не могли участвовать в заговоре. Да и не могло быть такого масштабного заговора.
Джон положил руку мне на плечо.
— Рич, я не знаю, что тебе ответить. Я бы сказал, что это нечто вроде амнезии, хотя тогда ты бы забыл то, что произошло. А ты помнишь вещи, которых никогда не было.
— Я не очень в этом разбираюсь, — сказал Вилли с видимым смущением, — но думаю, тебе надо с кем-нибудь поговорить. Моя сестра ходила к психологу, говорит, он был хорош, и…
— Парни, — прервал я его, — проедетесь со мной?
Они согласились, и Джон вернулся в бар предупредить женщин, что мы уезжаем по одному делу. Вилли воспользовался его отсутствием, чтобы спросить:
— Слушай, Рич, ты ведь не прикалываешься? Это не розыгрыш?
— Вилли, ничего менее похожего на шутку со мной не происходило никогда.
Мы сели в машину. По дороге я все продолжал рассказывать о том, как они проводили время со мной и Джен. Я отчаянно пытался заставить их вспомнить хоть что-то, но потерпел сокрушительное поражение. Они думали, что я сошел с ума.
Наконец мы добрались до галереи Джен и Сэнди Томас. Только вместо галереи теперь был пункт обслуживания денежных переводов «Вестерн юнион». Я объехал квартал на случай, если ошибся адресом, но я не ошибся. Я много раз заезжал сюда за Джен.
Я прекратил поиски и отвез Вилли и Джона обратно в бар. Попросил их передать мои извинения Лорен, с которой, по их словам, я встречался уже шесть недель. Джон спросил:
— С тобой все будет в порядке?
— Наверняка нет, — ответил я. Пора ехать домой.
Глубоко вдохнув, я открыл дверь в квартиру. Включил свет и… словно кто-то ударил меня под дых. Когда я уезжал, все выглядело совсем не так. А теперь все было как до появления в моей жизни Джен. Никаких картин на стенах, плетеных ковриков, беговой дорожки. Я, пошатываясь, бродил по комнатам. Сознание мутилось, но не настолько, чтобы не понять: Джен здесь не было. Вошел в спальню, посмотрел на нашу кровать. Не убрана. А Джен никогда не оставлял постель незаправленной.
Не то чтобы у меня подкосились ноги, но я почему-то сел на пол.
И разрыдался.
3
Объект вернулся в привычную среду.
Именно так человек по имени Джус начал свой первый официальный отчет. Начальство предпочитало именно такой язык, и он его использовал, хотя и считал, что это смехотворно. Если бы он писал на нормальном языке, было бы: Килмер вернулся домой.
Идея заменить его имя псевдонимом во всех записях, касающихся операции, тоже была спущена сверху. Излишне драматично, но он бы и сам это предложил. Они всегда все записывали, а он не хотел, чтобы всплыло его настоящее имя. Только не в связи с убийством.
Имя «Джус» он предложил сам. Позаимствовал его у О. Дж. Симпсона.
Настоящий Джус сумел выйти сухим из воды, совершив убийство, и какое-то время жил, как казалось, беззаботной жизнью где-то во Флориде: играл в гольф и показывал фигу всякому, кто хотел бы видеть его в тюрьме или что похуже.
Потом он решил искусить судьбу еще раз и сделал ту глупость в Вегасе, тем самым дав своим врагам вторую попытку. Те зевать не стали и упекли-таки его за решетку.
Урок, который из этого извлек новый Джус: всегда можно испортить дело, как бы хорошо оно ни продвигалось. Если это дело завершится успешно, новый Джус больше никогда не будет работать. Он купит виллу на Карибах и будет проводить дни, потягивая коктейли из бокалов, украшенных зонтиками. Или нет, лучше купить собственный пляж.
А пока он должен внимательно наблюдать за Килмером и записывать каждый его шаг.
Килмер трогательно носился туда-сюда, как курица с отрубленной головой. Но Джусу надо было только отслеживать его передвижения и решать возможные проблемы, если те возникнут. А потом, когда придет время, положить конец его несчастной жизни.
Я проспал около часа — достаточно, чтобы увидеть сон о Джен. Это был странный сон, но не более странный, чем новая реальность. Мы шли по улице, и она взяла меня за руку. Она выглядела испуганной, но, когда я спросил, что случилось, она ответила, что я знаю, что я всегда знал.