— Угадай кто, — её мягкий с едва уловимым смешком голос просто рай для его ушей. Он готов слушать её постоянно. Каждый день.
— Тебя сложно не узнать, Кира.
— Хоть бы раз поддался, Мещеряков! — цыкнула Сменкина, вставая рядом с другом, — Постоянно угадываешь, так уже неинтересно.
Артём коротко посмеялся, рассматривая её. Чёрные волосы теперь едва доставали хрупких плеч, а фиолетовая прядь идеально обрамляла бледное лицо.
Улыбка появилась сама по себе.
— Вау, — протянул он, не отрывая взгляда.
— Нравится? — поинтересовалась она, хитро щурясь, ибо уже понимала какой будет ответ.
— Конечно, выглядишь потрясающе, — зачарованно отозвался Арт, — То есть… ты и с длинными волосами выглядела потрясающе… но с короткими…
— Я поняла, — рассмеялась Кира, смотря в даль, прямо на линию горизонта. С такой огромной высоты открывался великолепный вид, не всего города, конечно, но его части, а это тоже хорошо, — Спасибо, — проговорила она, чуть успокоившись, — Арт, я… хотела тебе кое-что сказать, — добавила она взволнованным голосом, а после спешно, не дожидаясь ответа, продолжила, — Ты… мне… я люблю тебя.
Карие глаза испуганно забегали, не зная за что можно зацепиться, чтобы унять беспокойство внутри.
— И я люблю тебя, — чётко, громко и уверенно сказал Артём. Без каких-либо предисловий. Он как будто только и ждал некого толчка со стороны, чтобы признаться, — Люблю тебя от земли до небес!{?}[цитата из книги “В конце они оба умрут” Адам Сильвера]
***
Два часа ночи, а семья Сменкиных ещё сидит в небольшом кафетерии в торговом центре. Все четверо под большим впечатлением после просмотра фильма на большом экране. Семейная комедия оказалась, как раз кстати, чтобы поднять настроение и придать обычному времяпровождению утерянное тепло и уют.
Виктор хоть и был рад сегодняшнему совместному отдыху, но некие сомнения не оставляли его ещё с того момента, когда счастливая сестра вбежала в его комнату. С лёгким прищуром он поглядывал на родителей, которые словно и не разводились вовсе, мило беседовали и на Киру, что склонилась над своим альбомом. Девушка казалась ему другой, как будто её подменили. Сначала показалось странным её резкое желание обрезать волосы, а теперь задумчивое выражение лица и быстрые записи в альбоме.
— Что такое? — спросила она, словив его изучающий взгляд. Закрыв альбом, закинула его и карандаш в маленький рюкзак, висевший на спинке стула, а после обратила всё внимание на брата.
— Вот и я хочу знать, что такое, — проговорил парень, — Что за резкий порыв в плане волос? Совместный поход в кино? — он говорил достаточно громко, чтобы его услышали и родители. Ведь он считал, что если у сестры и получится что-то скрыть, они всё равно должны рассказать, — И вообще вы так и сказали, как прошёл осмотр.
Кира замялась, даже руки затряслись. Понимая, что любым своим словом может выдать себя, обернулась к Андрею и Татьяне, безмолвно прося что-нибудь придумать.
— Вить, ну, просто захотелось, — небрежно отмахнулся отец, натягивая на лицо лживую улыбку, — А осмотр прошёл… замечательно.
— Да-да, — решила подключиться к игре мать, — У Кирочки ремиссия.
— Серьёзно? — Вик дёрнулся так сильно, что чуть было не лишился очков, которые немного соскальзнули с переносицы, — И ты молчала?
— Ха, сюрприз, — пробубнила девушка с фальшивой радостью, что насквозь пропитана враньём и страхом перед неизбежным.
***
Время проходит очень быстро и вот прошла половина предположительного срока, пятнадцать дней. Проходяшие дни Кира стала сравнивать с шагами, что отделяют её от другого мира. Один шаг… два… три… десять… четырнадцать… пятнадцать… Осталось сделать столько же.
О том, что мучает её почти ежедневно девушка молчала, всё ещё придерживаясь первоначальной мысли. Если парни узнают об этом, она не выдержит. Только от одного представления боли в их глазах, сердце сжимается и на мгновение останавливается. Нет, вполне хватает родителей, которым тяжело видеть как их ребёнок медленно умирает.
Если же говорить о более радостных событиях, то сразу же следует упомянуть отношения Арта и Киры и то, какими счастливыми были Вик и Фил, узнав об этом. Настолько громкого и протяжного «О-о-у-у» Питер ещё не слышал, как и не видел столь ожесточённых догонялок.
Сейчас же квартет сидит в тёмной и отчасти сыроватой тюремной камере. Виктор старательно пытался убедить дежурного в их невинности, а рядом стоящий, Черных то поддакивал, то выкрикивал не совсем уместные комментарии. А вот Мещеряков спокойно сидел на скамейке и перебирал волосы своей девушки, что дремала на его коленях.
— Выпустите нас, — требовал Сменкин, — Мы по чистой случайности оказались около этого магазина.
— Вот-вот, — кивал Фил, сложив руки на груди, дабы добавить своему виду солидности, — И витрину разбили прямо пе… ай! — вскрикнул он, поджимая ногу, что нещадно отдавил Вик.
Когда болезненная пульсация прекратилась парень, зло фыркнул в сторону Сменкиной, чьи безумные идеи уже на протяжении двух недель приводят компанию в разные ситуации. К примеру, несколько дней назад девушка предложила найти подработку на время летних каникул — парни естественно согласились. Небольшое тихое кафе стало идеальным вариантом для подростков, вот только их прогнали в тот же день из-за Киры. Та просто напросто вылила чай на брюки старого знакомого. Самое странное было то, что тот и слова ей не сказал, а она вспылила. Когда они вышли из кафешки, то девушка с улыбкой проговорила: «Потерять работу в первый же день — достижение!».
Далее Сменкина куда их только не тянула. В парк аттракционов, где они пробыли весь день и посетили абсолютно всё. В самую страшную заброшку, которую они только знали. Там им довелось убегать от бомжа, которого Кира послала куда подальше потому, что он не хотел отпускать их, пока не получить от них немного денег. Поход с палатками загородом, где они попали под дождь. И многое, многое другое…