– Я только хотел ему помощь оказать, – словно оправдываясь, сказал генеральный директор. – Если еще можно что-то сделать.
– Ему помощь уже не нужна. Разве вы не видите? В него же, считайте, из пушки стреляли. Или из гранатомета в голову. Одна только потеря крови уже говорит обо всем. Помощь нужна водителю. Садитесь в нашу машину. Она хоть и не бронированная, но все же целая.
– Что я теперь сестре скажу! – посетовал Павел Яковлевич, одной рукой придерживая тело убитого родственника через опущенное стекло, а второй закрывая дверцу. Он не побрезговал кровью испачкаться. Только пальцами потом тряхнул, отчего багровые теплые капли слетели на асфальт.
– Водитель!.. – напомнил отставной полковник КГБ другим охранникам.
Но Косицин, не пожелавший сесть в «Лендкрузер», уже обходил машину, чтобы посмотреть на водителя.
Где-то вдалеке уже завывала сирена «Скорой помощи». Так быстро приехать она не могла, видимо, находилась где-то поблизости. Там медики и получили вызов.
Глава 2
Старший следователь подполковник юстиции Александр Александрович Соколовский сидел в своем кабинете после очередного допроса и задумчиво пил крепкий чай. Он предпочитал его жиденькому, какой пила его жена, в стакан кипятка обязательно опускал два пакетика заварки.
В этот раз он успел сделать один глоток из граненого стакана, когда по внутреннему телефону его вызвал дежурный и потребовал немедленно отправляться на выезд.
– А что, дежурная группа у нас сейчас сильно занята? – недовольно спросил Соколовский.
– Сидит в своей комнате, тебя дожидается. Вместе поедете, – ответил дежурный. – Ведь дело о покушении на Косицина именно ты ведешь, да?
– Я веду, – подтвердил подполковник этот очевидный факт. – А что произошло? Я уже подготовил дело к закрытию. Там все такое же кристальное, как водка.
– Повторное покушение.
– Того не легче! Сам-то генеральный директор жив?
– Жив. Убит только его телохранитель.
– Анатолий Кравцов?
– Кажется. Но я точно фамилию не назову. Помню только, что зовут Анатолием. Михайлович, кажется, по отчеству. Если хочешь, я сейчас в своем журнале посмотрю.
– Не надо. Я помню. Михайлович.
– Нам только что позвонили из районного отдела. Их бригада уже на месте работает. Поспеши, а то менты народ такой. Они мигом все следы затопчут. Я машину тебе вызову.
– Значит, с Кравцова подозрения снимаются. А то он у нас одним из главных подозреваемых изначально был. Я его считал соучастником. Ладно. Вызывай машину. Я уже бегу, – проговорил Сан Саныч, наморщил в раздумье лоб и никуда не побежал.
Сначала он остановился перед открытым окном, задвинул шторки, но не стал захлопывать створки. Потом, словно опомнившись, опять раздвинул эти шторки, посмотрел во двор, увидел, что машина, скорее всего, предназначенная ему, уже выезжает из ворот во двор. Соколовский снова задвинул шторки, второпях двумя большими глотками выпил полстакана уже остывающего чая. Потом он устроил стакан на самом краю тумбочки так, чтобы тот стоял не на пластиковой кружевной салфетке и не оставил на ней темный круглый отпечаток.
Лишь после этого Сан Саныч вернулся к своему рабочему столу, вытащил из сейфа пистолет, убрал его в подмышечную кобуру и вышел из кабинета. Он забыл запереть сейф, хотя связку ключей все же положил в карман. В коридоре подполковник обернулся, хотел было вернуться и закрыть створки окна, но делать этого не стал, махнул рукой. Через несколько секунд ключ провернулся снаружи в дверном замке. В коридоре послышались тяжелые шаги, направленные в сторону лестницы, ведущей на первый этаж.
Примерно через полчаса после этого над забором с торца двора показалась со стороны улицы голова человека в черной вязаной шапочке. Сначала, издали, любому человеку, наблюдающему за этим со стороны, могло бы показаться, что шапочка эта странным образом порвана, свисает лоскутьями на впалые щеки, остро торчащие скулы и нос. Однако потом любопытному зрителю стало бы понятно, что это лицо просто испачкано чем-то черным. Должно быть, пальцы у этого человека были грязными, и он провел ими несколько раз по лицу крест-накрест, просто почесал себе одну щеку, а потом, не отрывая их от лица, и другую.
Человек, выглядывающий из-за забора, заметил, что в беседке-курилке сидит водитель в темно-серой полицейской форме. Он держался спиной к этому субъекту, то есть не видел его. Однако тот на всякий случай торопливо скрылся за металлическим забором, сделанным из профилированного стального настила. Он чаще всего используется именно для возведения заборов и сооружения кровель. Хотя в последнем случае в дело идет и листовая металлическая черепица. Все это зависит от вкуса и финансовых возможностей каждого отдельного человека. Металлочерепица стоит существенно дороже.