Полицейские открыли ураганный огонь по однорукому бандиту, но, похоже, так и не сумели зацепить его. Впрочем, Вернеру не было до этого уже никакого дела…
…Когда в медицинский отсек ввалился Вернер с перекошенным, совершенно белым лицом, с трудом тащивший на руках окровавленного Эмиля, сотрудники на пару минут впали в шоковое состояние. Впрочем, Вернер быстро привел их в чувство несколькими емкими выражениями и парой затрещин, коих удостоились особо нерасторопные. Экстренным вызовом подняли с постели самого Рауля, а Вернера вежливо вытеснили в приемную, чтобы не путался под ногами…
— Ну?! — вскочил на ноги Вернер, когда спустя пару часов в дверях показался Рауль. — Что?…
— Как тебе сказать… — хмуро ответил Второй Консул. — Ничего хорошего. Пулевое ранение — это тебе не чистенький лазерный ожог. Большая кровопотеря. Еще немного — и ты бы его не довез. Что ещё… Одна пуля застряла в легком, а две другие зацепили позвоночник. Остальное — так, царапины.
— Но… — начал было Вернер, но Рауль перебил:
— Вернер, мы сделали всё, что смогли. Я — мне ты веришь? — сделал всё, что мог. Но ты пойми, ранения позвоночника — это не шутки, даже при наших возможностях! Пока я не могу сказать ничего определенного. Извини.
— Да… — Вернер ожесточенно махнул рукой. — А можно?…
— Иди, — вздохнул Рауль. — Тебя проводят.
…Вернер терпеть не мог госпиталь. Ему самому неоднократно приходилось там бывать, и каждый раз он старался сбежать оттуда как можно раньше. Но на этот раз удрать пораньше не получалось…
А еще Вернер совершенно не представлял, как ему себя вести. Впрочем, эта проблема на время отошла в сторону, потому что Эмиль всё еще пребывал в бессознательном состоянии.
Вернер присел на стул рядом с больничной койкой, хотел было взять Эмиля за руку, но почему-то не решился. Еще ему мучительно хотелось сказать хоть что-нибудь — вдруг Эмиль его сейчас слышит? — но на ум отчего-то не шло ничего, кроме самых грязных ругательств. Вернер мог бы сказать, что больше не будет доставать Эмиля своими неаппетитными историями про криминальные трупы, не заведет себе новую крысу, если Эмилю так не нравятся эти милые зверьки… Что он станет охотно посещать все шоу в доме Эмиля, на которые тот его пригласит, и не станет брезгливо отворачиваться от сцены! Что он, Вернер, сделает всё, что в его силах, и даже больше того… только бы Эмиль остался жив, только бы снова посмотрел на него, иронически прищурив золотисто-карие глаза, и сказал какую-нибудь гадость, от которой Вернеру захочется лезть на стену.
— Дурак ты, — выдавил, наконец, из себя Вернер. — Ну зачем ты туда полез?
О том, что если бы не Эмиль, все эти пули достались бы ему самому, Вернер как-то не думал.
— Нашелся герой… — вздохнул Вернер и всё же взял в свои руки ладонь Эмиля. Эмиль, обычно такой самоуверенный и сильный, сейчас выглядел на удивление беззащитным в окружении всех этих тихо попискивающих приборов, капельниц и трубок, так что у Вернера сердце защемило. — Ну кто тебя просил?
«Я не я буду, — пообещал себе Вернер, прижимая безвольную руку Эмиля к своей щеке, — если не изловлю этого однорукого мерзавца и не заставлю его пожалеть о том, что он вообще на свет появился…»
Перед глазами у Вернера почему-то все плыло, а потому он не сразу понял, мерещится ему или нет, будто немного дрогнули густые ресницы, казавшиеся особенно темными на фоне мертвенно-бледного лица Эмиля.
Безвольные пальцы дрогнули, и Вернер ощутил слабое ответное пожатие.
— И не надейся… — скорее прочитал он по губам, чем услышал. Эмиль смотрел на него из-под полуопущенных ресниц, и это был его обычный взгляд, насмешливый и лишь самую чуточку затуманенный болью и действием препаратов. — Так просто ты от меня не отделаешься…
— Дурак проклятый! — рявкнул Вернер и поспешно отвернулся, чтобы Эмиль не видел его лица. — Что ты устроил? А если бы… Как же я без тебя?
— А я?… — чуть вздернул брови Эмиль. — Ты… лопухнулся, как последний идиот… нарвался…
— Ну и пускай я идиот, — тихо сказал Вернер. — Только все равно тебе не надо было…
— Надо, Вернер, — так же тихо ответил Эмиль и едва заметно улыбнулся. — Ты же мой друг…
— Правда? — глупо спросил Вернер, чувствуя, что расплывается в совершенно идиотской счастливой улыбке…