— А вы тут… пожалуйста, повернитесь, мисс Блэк! Вот так… – Нарцисса нахохлилась и принялась кое‑как закалывать растрепавшиеся кудри. – Вы, как я вижу, проказничаете и хулиганите! С кем имею честь, сударь? – надменно спросил мистер Розье, обращаясь к Долохову.
— Э–эм–м… в данный момент я являюсь старшим надзирателем небезызвестной тюрьмы строгого режима и провожу тренировку нового дементора, — ухмыльнулся Долохов.
— А дементор – это я! – встрял Эван. – Рабастан – главный аврор, Люциус – министр магии, а девчонки маются без дела, потому что Нарси зациклилась на своих принцессах.
— Прости, сынок, ты не мог бы повторить? Мне послышалось престранное слово… – наморщил лоб господин Розье.
— Эван лучше всех летает, сэр, поэтому он дементор, — терпеливо пояснил Люциус, с удивлением наблюдая, как лицо Элджернона медленно приобретало сходство с античной маской ужаса. – Играть в кораблики весьма скучно, и вместо этого мы решили вообразить себе Адск… Азкабан, а в нем обязательно должны быть… Вам плохо, сэр?
Белый как мел Элджернон опустился на пол и обхватил голову руками. Обескураженные игроки молча застыли вокруг, даже китаец в кармане перестал ворочаться. Нарцисса уже приготовилась снова заплакать, когда господин Розье поднял невыносимо грустный, как у брошенного спаниеля, взгляд и тихо произнес:
— Чья это идея?
— Играть в авроров? Моя! – храбро ответил Рабастан, прекрасно понимая, что больше его не накажут, а мистеру Розье и в страшном сне не привидится наябедничать.
— И нам очень нравится! – запальчиво поддакнул Эван.
— Это вправду интересная затея, но почему вы выбрали именно Азкабан? – вкрадчиво спросил Элджернон. – Существует множество других тюрем, магических и маггловских: например, Тауэр, или замок Иф… Не торопитесь возражать, мистер Малфой – и в этих крепостях побывало немало волшебников!
— Например? – скептически полюбопытствовал Долохов.
— Например… – Элджернон замялся, — аббат Фариа! Он был очень мудрым человеком и щедро делился своими знаниями с другими изгнанниками… – Андромеда перестала хмуриться и заинтересованно уставилась на мистера Розье.
— Все это ерунда! – с досадой воскликнул Эван. – Он был просто чокнутый, а когда ему надоело долбить стену, он взял и умер!
— Да, но ведь его товарищ смог спастись! – нашелся господин Розье. – Фариа пожертвовал собой, чтобы выручить друга! Не это ли ярчайший пример взаимопомощи чистокровных, который вам внушали с раннего детства?
— Это пример типичной гриффиндорской дури, — процедил Люциус, но его никто не услышал – все внимание товарищей было сосредоточено на рассказчике.
— Представляете, каково пришлось колдуну, долгие годы заключенному в четырех стенах? Волшебная палочка сломана, силы иссякли, надежда почти потеряна, — вдохновенно продолжал Элджернон. – Только неугасающая надежда и стойкость помогли Фариа и его другу побороть страшные обстоятельства и оказаться на свободе… хотя бы одному из них.
— А что случилось с волшебником, который спасся? – поинтересовалась Андромеда, но мальчишки поняли, к чему клонит мистер Розье и со скучающим видом уселись на бортике. Рабастан вытащил новый клочок пергамента и принялся разрывать его на части.
— О, Эдмон Дантес – именно так звали молодого узника – благополучно выбрался на сушу и нашел несметные… Дети, что вы опять затеваете? – забеспокоился Элджернон, наблюдая, как ребятишки один за другим вытаскивали из сжатых пальцев Долохова пергаментные трубочки.
— Дядя Элджи, так что же…
— Мы выбираем, кто будет пленником в первом раунде! – замогильным голосом сообщил Раба. – Или пленницей, если крестик вытащит Нарси …
— Я так не играю! – надула губки Нарцисса. – Я не полезу на этот плот – он опять сдуется, и я утону!
— Дура, ты же самая легкая! – от такого обращения младшая Блэк моментально заревела.
— Не смей обижать девушку в моем присутствии! – воскликнул Люциус и ткнул Рабу в плечо. Младший Лестрейндж с готовностью ответил ударом посильнее, и розыгрыш роли грозился вот–вот перерасти в драку, но тут вмешался мистер Розье:
— Сию минуту, перестаньте! Мисс Блэк, утешьте сестру, пожалуйста… мистер Лестрейндж, вы ведете себя не по–джентельменски, и уж тем более не гостеприимно. Извольте извиниться перед Нарциссой и впредь не опускайтесь до оскорблений! Мистер Малфой, вам я бы посоветовал решать спор словами, а не на кулаках. Какой вы после этого министр? — «главный аврор» и его противник молча нахмурились и уставились в пол.
— Замечательно – надеюсь, вам стыдно, и вы сделаете для себя надлежащие выводы, — уже мягче произнес Элджернон. – Что же касается вашего э–э–э… арестанта, то, боюсь, матрас никого из вас не выдержит.