— Раба! – потерял терпение господин Лестрейндж. – Сядь прямо и ешь как следует! Ведешь себя как дракл в хлеву!
— Невкусно… — вздохнул младший, подперев левой рукой нечесаную голову и продолжая скрипеть ножом по тарелке. – Не хочу картошку, хочу шоколадный торт.
— Хватит ныть! – сурово оборвал отец.
— Завтра у тебя день рождения, вот и получишь торт, — вмешался Родольфус.
— До завтра долго ждать, хочу сейчас!
— Еще раз пикнешь, и пойдешь к себе в комнату голодным! – пригрозил Бертольд. – Ешь мясо и не действуй мне на нервы!
Братья притихли. Несколько минут тишину нарушал лишь звон столовых приборов и кубка, из которого господин Лестрейндж пил любимое вино «Драконья кровь». Промакнув губы салфеткой, Бертольд приказал эльфам подавать десерт, а сам обратился к старшему сыну:
— Когда приезжает этот Долохов? Он аппарирует, или вы снова балуетесь с портключами?
— Антонин будет на станции, отец, и приедет вместе с мистером Принсом, — ответил Руди. – Как он попадет на вокзал, я не…
— Меня это не интересует, — перебил Лестрейндж. – Главное, чтобы никто не заблудился в лесу и не сорвался со скал в воду. Думаю, нет нужды повторять, чтобы вы не прыгали по камням и не совались в конюшню? А?!
— Мы не будем прыгать, — пробурчал Рабастан, гремя ложкой в чашке с чаем.
— Очень на это надеюсь! Вылавливать ваши руки–ноги из моря я не собираюсь, так и знай! – раздраженно продолжал отец. – Завтра утром приедут Малфои, Розье и Альфард с девочками – ведите себя как джентльмены! Если ты снова будешь говорить Нарциссе гадости, посажу под Силенцио, даром что именинник!! – закричал Бертольд на младшего сына.
— Не буду. Она шуток не понимает, — фыркнул в чашку Раба.
— Вот и славно! Если погода не подведет, возьму всех кататься на яхте. Руди, о товарище позаботься сам, но и того… – Бертольд многозначительно погрозил старшему сыну пальцем, — о Белле не забывай! Мне, знаешь ли, надоело чувствовать себя дураком перед Блэком, мантикора его пожри. Андромеду пусть развлекает Эван, они оба тронутые. А молодой Малфой… ну–у, у Абраксаса такие планы насчет малютки Нарси, что лучше тебе, Рабастан, вообще к ней не подходить. Жених заавадит.
— Ни дракла, я его первый побью, — проворчал младший Лестрейндж.
— Поговори мне еще, сопляк немытый!
— Па, не волнуйся, я прослежу, чтобы Беллатрикс не скучала, — прервал начинавшуюся ссору Родольфус. – Долохов будет спать в малой башне, эльфы уже наводят там порядок.
— Молодец, настоящий хозяин, — похвалил сына Бертольд. – И вот что: не вмешивайтесь во взрослые разговоры. Тебя это особенно касается, Рабастан. Не смей приставать к старшим, перебивать, капризничать, хныкать и так далее! Я тебя уже предупредил насчет Силенцио! Все понял?
— Угу, — не слишком вежливо буркнул Раба.
— Кстати, чуть не забыл – тетя Абигайл прислала тебе подарок, — мистер Лестрейндж взмахнул палочкой и призвал с бокового стола темно–синий сверток.
— Солдатики?! – радостно воскликнул мальчишка.
— Вервольф его знает, разбирайся сам. Родольфус, вечером я проверю эссе по Защите – надоело получать жалобы на галиматью, которую ты пишешь! – неизвестно почему снова разозлился Бертольд. — Быстро допивайте чай и марш к себе, у меня и без вас дел по горло!
Братья поспешно доели подгоревший пирог, поблагодарили отца и вышли из столовой. Руди приказал эльфу принести плащ и перчатки, а сам наклонился к младшему брату.
— Ты бы хоть причесался, что ли… Хочешь, я покатаю тебя по берегу? Вчера ветром свалило сосну, можно научить Ричарда брать препятствия.
— Не, я лучше поиграю с подарком, — улыбнулся Рабастан и потряс свертком. – Классно, если это солдатики. А еще лучше, если ловцы драконов, я давно таких хотел!
— Я знаю, — подмигнул в ответ страший. – Ладно, увидимся за ужином. И если прилетит коршун Долохова, угости его печеньем, только без плесени, — младший Лестрейндж кивнул и, помахав брату рукой, скрылся в своей комнате.
Забравшись на смятую неубранную постель, в которой валялись крошки и вкладыши от шоколадных лягушек, Раба разорвал подарочную обертку и разочарованно замычал: вместо набора игрушечных рыцарей у него в руках была книга. Мальчишка нахохлился и перевернул ее – на темно–красном фоне золотом блеснуло заглавие: «Знаменитые авроры Европы». Снова хмыкнув, Рабастан открыл книгу на середине и залюбовался большой колдографией; высокий седой мужчина в черной мантии опирался на старинную метлу, у ног колдуна плескались волны, а далеко на горизонте высился силуэт мрачного здания. Подпись под портретом гласила: «Менелай Прюэтт, 1871 – 1936 гг., старший следователь, надзиратель тюрьмы Азкабан с 1915 по 1930 г. Убит Сайрусом Грейбеком во время проведения захвата оного». На странице слева в красивой рамке была изложена краткая биография аврора, перечислены его подвиги, награды, имена пойманных преступников и так далее. Раба перевернул страницу – на следующей колдографии позировала, задорно подбоченившись, молодая девушка, весьма похожая на следователя с метлой. Афина Мортон–Прюэтт оказалась руководителем отдела по борьбе с организованными нападениями на магглов. Получив в шестидесятилетнем возрасте титул «заслуженного аврора Британии», она ушла на покой, растила внуков и рододендроны.