Тот покраснел словно рак, точно сделал что-то очень плохое, и не поднимал головы, пока говорил десятиклассник.
Григорий Александрович некоторое время помолчал, затем сказал негромко:
— Ученик восьмого класса «А» Павел Огнев, подойди сюда.
Павел вздрогнул, с недоумением взглянул на товарищей.
У всех восьмиклассников сразу же мелькнула мысль: «Опять натворил что-то!»
«Будто бы ни в чем не виноват», — с тоской подумал Павлик.
— Давай котенка! — протянулись со всех сторон руки товарищей.
Павлик торопливо полез за пазуху.
— Здесь Огнев? — подождав, спросил директор.
— Идет! — воскликнул староста 8-го «А».
Котенок провалился в самый низ рубахи и тихо сидел там, придерживаемый тугим поясом.
Павлик махнул рукой товарищам: дескать, не беспокойтесь, не заметят, и, придерживая котенка, подошел к столу.
Григорий Александрович внимательно поглядел на мальчика. Ему была известна вчерашняя встреча сына со своим отцом. Утром в школу приходила мать Павлика. Она рассказывала, как мальчика взволновала эта встреча. Сейчас он выглядел больным — был бледен, вял, у глаз легли темные тени.
— Дирекция школы, — сказал Григорий Александрович, — выносит благодарность ученику восьмого класса «А» Павлу Огневу за спасение утопающего ребенка на реке Быстрой в прошлое воскресенье…
Павел вспыхнул, опустил глаза.
— Павел Огнев, спасая девочку, рисковал жизнью… — Григорий Александрович протянул руку, и Павел неумело пожал ее.
Придерживая завозившегося котенка, под бешеные аплодисменты товарищей Павел смущенно побрел на свое место.
Тышка переглянулся с Генкой Соловьевым. И взгляды их выразили изумление. Ни тот, ни другой ничего не знали о происшествии на реке Быстрой.
Тышка помнил, что в воскресенье вечером Павлик ненадолго забегал к нему. Был он необычно оживлен и разговорчив. Он тогда говорил, что с ребятами из другой школы катался на лодке по реке Быстрой, но ни слова не сказал о девочке.
Дождавшись тишины, Григорий Александрович подал знак. На середину двора вышла тетя Груша. Ее трудно было узнать. Величественно подняв голову, в ослепительно белой косынке и в новом белом халате, она скорее походила на хирурга, приготовившегося к ответственной операции, чем на школьную сторожиху.
Тетя Груша подняла над головой звонок. Но что это был за звонок! Первоклассники как зачарованные смотрели на него. От звонка по всей руке до плеча тети Груши спускались разноцветные ленты: зеленые, голубые, красные, желтые, розовые. Лентами были перевиты первые весенние цветы — ярко-сиреневый багульник и желтые мохнатые головки подснежников.
…Павлик нагнал Тышку около библиотеки, когда тот поднимался по широким каменным ступеням.
Солнце совсем по-летнему заливало улицы. На голых ветках тополей с распускающимися почками перекликались птицы. С крыльца библиотеки видна была река; она сверкала на солнце зеленоватыми искрами.
— Тышка! Махнем на пару часов на остров! — умоляюще сказал Павлик, заранее предвидя отказ.
— Какой там остров! Нет, друг, не до острова нам с тобой теперь… А что же ты ничего не сказал мне про деточку? Скромничаешь?!
И Тышка, прижимая к себе кипу книг, перешагивая через ступени, стал подниматься к дверям библиотеки. А Павлик неторопливо побрел вниз.
Вот тут бы им и расстаться! Но оба они обернулись, встретились взглядом, и Тышке стало жаль Павлика. Ему вспомнилось вчерашнее свидание Павлика с отцом, растерянность Павлика, его покрасневшие глаза. Тышка видел, что и сегодня Павлик еще не пришел в себя. И Тышка решил, что на часок можно оторваться от занятий, а вечером со свежей головой нетрудно будет наверстать потерянное время.
— Ладно, готовь лодку и через час заходи за мной! — весело крикнул он. — Да к нам забеги — ружье мое захвати!
День этот был поистине золотым весенним днем. Столько было в нем света, столько тепла и ласки! Маленький остров, уже свежебархатный от пробившейся зеленой травы, блестел под солнцем. Неспокойными сине-зелеными струями огибала его прозрачная река. Несмотря на тепло, на яркое солнце, с северной стороны острова, под высоким яром, лежали прозрачные ледяные волокна снега. С чистым приятным звоном они под ногами осыпались в воду.
По реке бежали моторные лодки, ритмично постукивая моторами, оставляя за собой синие колеблющиеся хвосты. Как стрелы, разрезали воду легкие байдарки. Подавшись вперед, бесшумно взмахивая веслами, сидели в них девушки и юноши, наслаждаясь теплом весеннего дня.