В удельно-вечевой период мы наблюдаем в отношении княжеской власти в России то же явление, какое существовало, приблизительно с этого же времени, в Западной Европе, т.е. дробление власти, хотя причины, обусловливавшие это явление в том и другом случае, были различны. На Западе дробление власти обусловливалось феодализмом, в России – уделами. Причины эти по существу своему различны: феодализм возник в силу господства системы вассальной зависимости и особой системы вознаграждения вассалов за военную службу. В удельном порядке можно найти немало черт, сходных с феодальными юридическими и экономическими отношениями. Но удельный порядок имел под собою иную социальную почву – в эту эпоху еще не происходит закрепощение крестьян и превращение их в рабов, сельское население сохраняет свою подвижность, так как еще не прикреплено к земле. Поэтому эти внешне сходные отношения приводят к образованию различных социально-экономических порядков, обусловливающих различное протекание социально-экономических процессов. Признаки сходства ещё не говорят о тождестве порядков, и сходные элементы, неодинаково комбинируясь, образуют совсем различные общественные формации. При образовании феодализма видим нечто похожее и на наши кормления и на вотчинные льготы, но у нас и те и другие не складывались, как там, в устойчивые общие нормы, оставаясь более или менее случайными и временными пожалованиями личного характера.
Оба процесса, дробя государственную власть в территориальном разрезе географически, локализуя её, разбивали государство на крупные сеньории, в которых державные полномочия соединялись с правами земельной собственности. Эти сеньории на тех же основаниях распадались на крупные баронии со второстепенными вассалами, обязанными наследственной службой своему барону. Вся эта военно-землевладельческая иерархия держалась на неподвижной почве сельского населения – вилланов, крепких земле или наследственно на ней обосновавшихся. У нас дела шли несколько иным путем. Удельный князь правил своим уделом посредством бояр и вольных слуг, которым он раздавал в кормление, во временное доходное управление, города с округами, сельские волости, отдельные сёла и доходные хозяйственные статьи с правительственными полномочиями, судебными и финансовыми правами. Некоторые бояре и слуги, сверх того, имели вотчины в уделе, на которые удельный князь иногда предоставлял вотчинникам известные льготы, иммунитеты, в виде освобождения от некоторых повинностей или в виде некоторых прав, судебных и финансовых. Но округа кормленщиков никогда не становились их земельною собственностью, а державные права, пожалованные привилегированным вотчинникам, никогда не присваивались им наследственно. Таким образом, ни из кормлений, ни из боярских вотчин не выработалось бароний. В истории Московского княжества мы видим, что в XV веке некоторые великие князья стремились поставить удельных князей в отношения как будто вассальной зависимости, но это стремление было не признаком феодального дробления власти, а предвестником и средством централизации государственной власти.
Феодальный момент можно заметить разве только в юридическом положении самого удельного князя, соединявшего в своём лице государя и верховного собственника земли. Этим он похож на сеньора, но его бояре и слуги вольные совсем не вассалы. Бояре и вольные слуги свободно переходили от одного князя на службу к другому. Служа в одном уделе, они могли иметь вотчины в другом; перемена места службы не касалась вотчинных прав, приобретённых в покинутом уделе. Служа по договору, где хотел, вольный слуга «судом и данью тянул по земле и по воде», отбывал поземельные повинности по месту землевладения. В свою очередь князья обязывались чужих слуг, владевших землёй в их уделах, блюсти как своих. Все эти отношения сводились к одному общему условию княжеских договоров: «…а боярам и слугам межи нас вольным воля».
Процесс превращения боярства из военной элиты (дружинников), в класс землевладельцев, вотчинников. В рассматриваемый период происходило оседание дружины на земле, и это приводило к росту политической самостоятельности служилых людей. Одновременно шел процесс передачи в родовую собственность и земель бояр – вотчину. Во главе региональных элит утверждаются местные княжеские династии из различных ветвей Рюриковичей. В каждом княжестве рядом с князем сложились мощные боярские кланы, т.е. группы крупных светских и церковных земельных собственников со своими вассалами. Повсюду выросла верхушка городов, куда, кроме князей, бояр и церковников, входило богатое купечество. В этих городах сложилось политически и экономически могущественное боярство, владеющее богатыми хоромами, окруженными многочисленными хозяйственными постройками. Все они были огорожены крепкими и высокими дубовыми заборами с коваными воротами. Это были настоящие городские твердыни. Внутри таких дворов жили десятки людей. Кроме семьи боярина – младшие дружинники, многочисленная прислуга. Боярам принадлежали на правах вотчины обширные земельные угодья с деревнями, заселенными смердами. Там тоже стояли дворы, полные челяди. Иногда мощное боярство, недовольное своим князем, начинало с ним борьбу и даже устраняло его от власти. В городах и вокруг них располагались земельные владения высших церковных иерархов – митрополита, епископов, церквей и монастырей.