«В эти дни золото будут извлекать из лилий» — это значит, что его стали извлекать у доброго духовенства; «и из крапивы» — то есть и у скупых мирян. И он извлекал его столько, что все должны были служить ему, а он мог оплатить эту службу. Поскольку лучше, когда один человек получает что-то от всех людей, но зато и защищает их всех, чем когда, все гибнут из-за того, что один человек не имеет ничего. «Серебро потечет из под копыт мычащих животных» — это значит, что раз он обеспечил безопасность для крестьян, то у них наполнились житницы, а полные житницы означают изобилие серебра и полную казну.
При случае, он вывел их замка Жизор Пагана Жизорского, причем скорее лестью, чем угрозами. Этот чрезвычайно хорошо укрепленный замок очень удачно расположен на границе Франции и Нормандии и стоит на богатой рыбой реке, называемой Эпта (Epte). По старому договору и в соответствии с измерениями, выполненными с помощью мерной веревки, он отделяет земли французов от земель данов. Замок предоставляет нормандцам удобный опорный пункт для их набегов на Францию, и в то же время, сдерживает французов. Если бы представился бы какой-либо шанс заполучить его, то король Франции, естественно, использовал бы его с не меньшей готовностью, чем король Англии, и из-за его такого удачного местоположения и из-за предоставляемого им укрытия. Поэтому, захват Генрихом этого замка вдруг разжег ненависть между двумя королями. Король Франции попросил Генриха либо отдать замок, либо снести его, но эти требования были отклонены. И тогда, обвинив его в нарушении договора, он назначил день и место для переговоров по этому вопросу.
Тем временем, как это часто бывает в подобных делах, злобные слова их приближенных, вместо того, чтобы погасить вражду, когда это было еще возможно, только разожгли ее еще больше. Для того, чтобы выглядеть на переговорах гордыми и грозными они увеличили свою военную мощь. Людовик собрал еще большее число французских баронов — графа Роберта Фландрского с примерно тысячью воинов, палатина графа Тибо, графа Неверского, герцога Бургундского и многих других, вместе с их архиепископами и епископами. Затем он прошел через земли графа Мелена (Melun), разграбил и сжег их из-за того, что этот граф поддерживал короля Англии. Таким образом, он подготавливал более благоприятную почву для переговоров.
Когда каждая из сторон собрала огромную армию, то обе они пришли в местечко под названием Ле-Планш-де-Нофле (Les-Planches-de-Neaufles), где расположен зловещий замок, о котором, местные жители говорят, что проводившиеся там переговоры никогда, или почти никогда, не были успешными. Затем оба войска расположились на разных берегах реки, так, где ее нельзя было перейти. Но после некоторого раздумья, избранная группа самых знатных и мудрых французов перешла ее по хрупкому мосту, столь старому, что казалось, они в любой момент могут оказаться в воде, и приблизилась к английскому королю.
Затем, один из них, назначенный благодаря своему красноречию для ведения переговоров (которые король не приветствовал), сказал от имени своих товарищей: «Когда, благодаря великодушию короля Франции, ты получил из его щедрых рук герцогство Нормандское в качестве фьефа, то среди прочих, а даже прежде прочих, условий ты дал клятву насчет Жизора и Брэя (Bray), в том, что если тебе удастся каким-либо образом приобрести эти два места, то ты не станешь их удерживать, но, в соответствии с договором, в течении сорока дней после приобретения сроешь их до основания. Поскольку ты этого не сделал, то король приказывает тебе сделать это немедленно или, если ты отказываешься, — то выдвини для этого веские основания. Королю постыдно нарушать закон, раз и король и закон имеют одну и ту же силу величества власти. Если же люди забывают свои обещания, или делают вид, что забыли о них, когда не хотят признавать это открыто, то мы готовы установить правдивость этих людей и для этого, согласно закону о поединках, выставить двух или трех баронов.
После этой речи они повернули к французскому королю, а за ними вслед отправилось несколько нормандцев, которые успели приблизиться к королю еще прежде возвращающихся французов. Бесстыдно, ничего не сделав для того, чтобы оправдать свою позицию, они стали требовать, чтобы этот вопрос рассматривался в судебном порядке. Их единственной целью было любым способом затянуть переговоры, чтобы о правде не узнали столь много великий мужей королевства. Поэтому, назад были посланы еще более знатные люди с первоначальным предложением, по которому они храбро брались испытать на чьей стороне находится правда, и в этих испытаниях бесподобный воин Роберт Иерусалимский, граф Фландрии, силой оружия был готов опровергнуть все словесные утверждения, показав на чьей стороне лежит закон.