Потом султан повелел королю Асталуду выплачивать ему ежегодную дань и отпустил его с миром. Сам же вернулся в Египет. А мукаддам Кямиль ибн аль-Хаттаб вместе с другими бедуинами поехал в свою крепость. По дороге узнали они, что Саад ад-Дин, мукаддам крепости ар-Русафа, грозится убить Шиху и заявляет, что начальником крепостей и укреплений может быть лишь храбрец и герой, а не трус и обманщик. Тогда решили Бану Исмаил заехать к дерзкому бунтовщику и уговорить его на затевать смуты. Саад ад-Дин выслушал мукаддамов и сказал: «Коли так, я поеду вместе с вами в Каир, и пусть султан рассудит, кто достойнее быть начальником крепостей: я, Саад ад-Дин ар-Русафи, способный сразиться о двумя тысячами рыцарей, или Джамаль ад-Дин Шиха, который не победил ни одного франка на поле боя!» Мукаддамы согласились и поехали вместе с ар-Русафи в Каир. Там они явились в диван, приветствовали султана и рассказали ему о том, что мукаддам Саад ад-Дин ар-Русафи желает, чтобы султан решил, кто достойнее быть начальником всех крепостей и укреплений. «Что ты скажешь на это, Джамаль ад-Дин?» – обратился султан к Шихе. «Пусть мукаддам Саад ад-Дин, – ответил Шиха, – докажет, что он достоин этой должности. За нее, как за невесту, следует платить калым». – «А велик ли калым?» – спросил Саад ад-Дин. «В сокровищнице константинопольского царя Михаила есть говорящая птица и всесокрушающий меч. Добудешь их – станешь начальником крепостей. Если же я добуду их, ты подчинишься мне и напишешь мое имя на своем мече». – «Не быть теперь Шихе начальником крепостей», – сказали друг другу мукаддамы. «А вдруг станешь ты чинить козни против меня?!» – промолвил Саад ад-Дин. «Я уеду из Каира лишь через тридцать дней после тебя, – ответил Шиха, – а если повстречаюсь с тобой, охотно помогу тебе. Отправляйся в дорогу с миром».
Ар-Русафи распрощался с султаном и поехал в Константинополь. Двадцать дней прожил он в городе и как ни старался, так и не сумел проникнуть в сокровищницу царя Михаила. Между тем один из приближенных царя заподозрил неладное и доложил царю, что какой-то чужеземец зачастил во дворец. «Усыпите его банджем, – приказал Михаил, – а потом наденьте на него оковы и приведите ко мне. Мы допросим его и узнаем; что оп замышляет». Что же до Саад ад-Дина, то он уже стал корить себя за то, что напрасно похвастался и ввязался в столь трудное дело. Однажды сидел он на постоялом дворе и думал про себя: «Как покажусь я на глаза султану и мукаддамам, не добыв сокровищ? Все станут смеяться надо мной!» Тут хозяин постоялого двора принес ему еду. И как только Саад ад-Дин притронулся к ней, голова у него закружилась, и он упал на пол без чувств. Тогда слуги царя Михаила заковали ему руки и ноги, принесли во дворец, а там разбудили. «Кто ты такой? – спросил Саада царь. – И по чьему наущению приехал сюда?» – «Я из Бану Исмаил, – ответил мукаддам ар-Русафи, – я не пожелал подчиниться начальнику крепостей Джамаль ад-Дину Шихе и бежал, опасаясь его мести». – «Отведите его в тюрьму», – приказал Михаил, и слуги тотчас выполнили приказ царя.
Прошел месяц после отъезда Саад ад-Дина, и Шиха отправился следом за ним в Константинополь. Он надел на себя платье христианского священника и явился к царю во дворец. Увидев святого отца, царь поднялся с места, поцеловал ему руку и оказал почести, положенные его сану. «Откуда ты пожаловал к нам, святой отец?» – спросил царь. «Из монастыря Наджран, – отвечал Шиха, – а имя мое аль-Хауль ат-Тайяр». – «Добро пожаловать, – продолжал царь, – окажи милость, будь нашим гостем, ибо присутствие твое благостно». Шиха поселился во дворце а через несколько дней сказал царю: «Прошлой ночью видел я вещий сон, будто воры собираются похитить из твоей сокровищницы самые драгоценные диковины. Покажи мне твои сокровища, я освящу их, и тогда никто не посмеет притронуться к ним». – «Пойдем со мной, – промолвил царь, – и ты увидишь, что ни один вор не проберется в мою сокровищницу». Они прошли коридор длиной в тридцать локтей и остановились перед глухой стеной. Царь нажал на потайную пружину, и три камня сдвинулись с места, и показалась маленькая дверца. Они вошли в нее, царь вынул из ниши свечу и осветил лестницу из белых и черных ступеней. «Смотри, – сказал царь, – не наступи на белую ступеньку, это ловушка». И он, ухватившись за перила, осторожно коснулся ногой белой ступеньки, она тотчас перевернулась, и Шиха увидел под ней яму глубиной в два человеческих роста, утыканную острыми кольями. Они благополучно спустились по коварной вестнице, и царь сказал, указывая на пол, вымощенный большими плитами: «Это тоже ловушка, но секрет ее иной. Ступишь на белую плиту, останешься цел, ступишь на черную – погибнешь безвозвратно». И царь надавил на черную плиту, она сдвинулась с места, обнажив яму глубиной в десять локтей. Царь вернул плиту в прежнее положение, и они пошли дальше, осторожно ступая по белым плитам. Вскоре дошли они до дверцы, обитой медью. Царь сказал Шихе: «Отойди в сторону, подальше от двери». А сам протянул руку, нажал на пружину в стене, рядом с дверцей, дверь открылась, и из нее молнией вылетела стрела. Царь подождал, пока следом за ней вылетит вторая, и только тогда они вошли в дверь и очутились в большой пустой комнате. Царь нажал потайную пружинку, и открылась еще одна дверца. В Следующей комнате путь им преградила тяжелая железная дверь. «Ее можно открыть лишь издалека», – промолвил царь. Он надавил палкой на ручку двери, и тотчас с потолка упала подвешенная на цепях огромная плита. «Еще одна ловушка, – сказал царь, – и мы у цели». Он открыл последнюю дверь и быстро отскочил в сторону. Из двери вылетели одна за другой две стрелы, и они наконец вошли в сокровищницу. Шиха увидел круглую клетку, увенчанную короной из драгоценных камней, а в ней диковинную птицу с павлиньим хвостом. Крылья у нее были украшены изумрудами, хохолок на голове усыпан алмазами. Она произносила мудрые изречения, прославляла всевышнего и наставляла людей в вере и в мирских делах. Потом Шиха увидел на стене всесокрушающий меч с золотой рукоятью, изукрашенной драгоценными камнями. Тут мнимый священник начал бормотать заклинания, подул на птицу и меч и сказал царю Михаилу: «Воистину, сокровища твои в безопасности. Я сотворил над ними молитву, дабы не протянулась к ним рука вора». После они вернулись тем же путем, каким пришли, и вскоре Шиха стал собираться в обратный путь. «Поживи у нас еще, – просил его царь, – осени святостью своей». – «Да благословит тебя господь, – отвечал Шиха, – разреши мне уехать. Долг мой – ездить из страны в страну и помогать рабам божьим».
Шиха покинул царя и отправился разыскивать мукаддама Саад ад-Дина ар-Русафи. Узнав, что Саад ад-Дин в тюрьме, Шиха пробрался туда, убил тюремщика и надел его платье.
Между тем Саад ад-Дин, сидя в темнице, однажды вспомнил, как Джамаль ад-Дин сказал ему: «Если попадешь в беду, позови меня, и я помогу тебе». Саад ад-Дин подумал: «Попробую-ка я позвать его, и если он спасет меня из тюрьмы, стану ему верным слугою». Он громко крикнул: «О Джамаль ад-Дин, приди и спаси меня!» Тут явился к нему тюремщик и сказал: «Я пришел на твой зов. Чего ты хочешь?» Саад ад-Дин ответил: «Я не звал тебя, и мне ничего от тебя не надо». И снова закричал: «О Шиха, начальник крепостей, освободи меня из темницы!» Тюремщик повторил: «Я здесь перед тобой, брат. Разве ты не узнаешь меня?» И он снял с Саад ад-Дина оковы и повел за собой. Они вышли из тюрьмы, проникли во дворец, и Шиха разыскал стену, за которой находилась сокровищница царя. Шиха надавил на потайную пружину, три камня сдвинулись с места, и открылась дверь. Они стали спускаться по лестнице, и Шиха велел Саад ад-Дину ступать точно по его следам, чтобы не попасть в ловушку. Мукаддам ар-Русафи изумился и воскликнул: «Клянусь аллахом, ты настоящий герой. Я признаю, что никогда не сумел бы найти сокровищницу. и раскрыть ее тайны». Миновав все ловушки, они добрались до сокровищ, взяли говорящую птицу и всесокрушающий меч и вышли из дворца. Шиха положил клетку с птицей и меч в мешок и сказал Саад ад-Дину: «Поезжай в Каир и не выпускай сокровищ из рук, пока не доставишь их в султанскую казну». Достигнув Каира Саад ад-Дин явился в диван, приветствовал султана и пожелал ему вечного могущества. Потом достал из мешка сокровища и промолвил: «Вот говорящая птица и всесокрушающий меч. Что вы на это скажете, о Бану Исмаил?» – «Воистину, – отозвались мукаддамы, – ты достоин быть начальником крепостей». В это время в диван вошел Шиха, и Саад ад-Дин проговорил: «Тысячу раз провозглашаю покорность повелителю правоверных и Джамаль ад-Дину, начальнику крепостей. Свидетельствую перед вами, о Бану Исмаил, что до конца дней своих готов быть верным слугою мукаддама Джамаль ад-Дина!» Мукаддамы улыбнулись и сказали: «Наконец-то он понял, кто такой Шиха».