Последняя ночь, которую они провели вместе, – рассказывает Аппиан, – была ознаменована дурачествами достойными быть может коронованной куртизанки, но недостойными императора.
Двадцать греческих невольниц, выбранных из самых красивых, привезенных с собою царицей, служили совершенно голые на ужине двух любовников и в то время, когда они пили и ели, эти невольницы толпились около них в самых сладострастных позах; наконец, опьянелый от страсти, Цезарь, которого стесняли одежды Клеопатры, сбросил их с нее одну за другой; и ему нравилось сравнивать прелести царицы с прелестями ее женщин, и он порешил, что если две или три приближались к ней какой-нибудь частной красотой, – то ни одна не сравнилась в общем.
Нужно было расстаться. И Клеопатра даже не думала, что будучи далеко от Цезаря она будет забыта.
В числе подарков диктатора своей любовнице находились десять галльских стрелков. Египетская царица хотела вооружить войско по образцу этих стрелков; Цезарь дал ей десяток, избранный ею посреди солдат, составлявших первую сотню когорты.
Но не из интереса к своей армии, а вследствие заботы о своих наслаждениях Клеопатра взяла с собой этих стрелков. Среди них был один, по имени Андроник, мужественная красота которого произвела на нее сильное впечатление. Чтоб обладать одним, она потребовала десять; Цезарь не мог и подозревать истинной причины ее желания.
Но удалившись от берегов Италии, она не имела нужды сдерживаться.
– Пусть скажут галльскому стрелку Андронику, что я хочу его видеть, – сказала она.
Андроник поспешно исполнил приказание царицы.
Этот сын Галлии был на самом деле великолепен; лет двадцати пяти, высокий ростом, с белокурыми волосами, падавшими локонами по обе стороны лица, из под волчьей шкуры – он был прекрасен,
Он стоял прямо перед царицей, возлежавшей на пурпурных подушках, защищенных навесом от палящих лучей солнца.
– Доволен ли ты, Андроник, что едешь со мной в Египет? – спросила она своим полным нежности голосом.
Он отрицательно покачал головой.
– Нет!? – изумилась Клеопатра. – Ну что же, ты по крайней мере откровенен. А почему ты не радуешься увидеть Египет? Это прекрасная страна.
– Для меня одна только страна прекрасна: моя родина! – сказал галл.
– Как называется она?
– Я из города Тарба в Бигорре.
– Но что же там такого, о чем ты так жалеешь?
– Там есть горы и равнины, где я охотился на свободе, и зеленые папоротники, на которых я отдыхал; там есть быстрые ручьи, в которых я утолял жажду, всякие птицы, убаюкивавшие мой сон своим пением!
– Везде есть трава, источники и птицы!
– Ты ошибаешься, царица; не везде встречаются Пиренеи. Пиренеи есть только на юге Галлии.
– Да, и, быть может, также нет ли в Пиренеях какой-нибудь молоденькой девушки, воспоминание о которой сильнее запало в твою душу, чем воспоминание о почве, на которой ты родился? Признайся, ты любил и был любим на родине?
Андроник вздохнул.
– К чему воспоминания, – сказал он с горечью,– когда не принадлежишь самому себе, когда не знаешь даже, будешь ли когда-либо располагать собою!..
– Никогда? Почему никогда? Слушай, Андроник: ты меня интересуешь. Когда ты научишь моих солдат, то, если тебе хочется, отправляя тебя в Италию, я напишу Цезарю, чтоб он дал тебе свободу… чтоб он отослал тебя в твое отечество…
Физиономия стрелка засияла.
– Ты сделаешь это?.. – вскричал он.
– Сделаю, если буду довольна тобой.
– О, ты будешь довольна, потому что с этой минуты вся моя кровь принадлежит тебе.
Клеопатра странно улыбнулась.
– О! я не потребую от тебя крови, Андроник, – возразила она.
– Чего же, царица?
– Я скажу тебе позже, в Александрии… Ступай. Но не удаляйся от меня,– мне приятно тебя видеть.
На самом деле, во все время путешествия, галльский стрелок почти постоянно находился около царицы. Он не только ел за ее столом, но по особенной благосклонности, ему, по ее приказанию, подавали то же самое что она кушала. Ей нравилось разговаривать с ним, заставлять его рассказывать наиболее замечательные случаи его жизни, – по большей части охотничьи истории и описания битв.
Однажды вечером, грубо перебив его, она сказала:
– Но ты в своих рассказах никогда не говорил мне о любви, Андроник. Разве я ошибаюсь, предполагая, что в твоих горах есть молоденькая девушка, которая оплакивает твое отсутствие?
Стрелок печально улыбнулся.
– Нет, царица, – ответил он, – нет, ты не ошибаешься. Там есть молодая девушка, которой я оставил мое сердце.