Выбрать главу
"Охотно, – был его ответ, – 195 Хоть сердце друга сжалось, – И чтоб со мной ни сталось, Я рад ваш выполнить приказ. В тенетах страсти я завяз Рассудком, сердцем и душой, 200 Я стал ваш раб, ваш крепостной. Позвольте мне теперь идти, Сказав последнее прости, И знайте, лучшая из жен, Что я любовью истомлен 205 И оттого, что вас люблю, Я муку горькую терплю, Душой и телом стражду И вас настолько жажду, Что не могу осилить страха 210 Пред тем, что стану горстью праха, В разлуке раньше я истаю, Чем счастье встречи испытаю". К концу беседа подошла Про их сердечные дела 215 И тайные страданья. Друг друга на прощанье Влюбленные в печали Так крепко обнимали, Что горечь их объятья 220 Не в силах описать я. Соблазны радостей земных В то время умерли для них, Не обольщали больше дух, И поцелуев жар потух, 225 Не обжигал усталых Их губ, как роза алых. На все услады прежних лет Наложен ими был запрет. Отдав поклон родной земле, 230 На первом встречном корабле Уплыл отважный рыцарь вдаль. И так гнала его печаль, Что он в земной юдоли Не чаял счастья боле 235 И сам отныне не желал. И, видно, Бог предначертал Чтоб он на берег вышел И вскоре там услышал О милой Даме разговор. 240 Тоска влюбленного с тех пор Еще сильней терзала, Вонзая в сердце жало. И злой тоской томимый, Он думал о любимой, 245 Ее любви желая. Вся боль его былая Вдруг ожила на новый лад. Он свету солнца был не рад.
Так горлинка, нежна, чиста, 250 Бежит цветущего куста, Садится на засохший сук, Когда ее покинул друг. С такой упорной силой Он тосковал о милой, 255 Что начал таять словно воск. Тоска, проникнув через мозг, Грозила душу побороть, Терзая дух, сжигая плоть, Вконец изранив сердце, 260 Пытала страстотерпца. И с уст его бывало Одна мольба слетала: "Благословенна Дама будь, Чья прелесть мне терзает грудь 265 И ранит сердце без ножа. Возлюбленная госпожа, Как ваша сладостная власть Меня заставила припасть К такой горчайшей чаше? 270 Как совершенства ваши Меня язвят, и чем я грешен? Не буду вами я утешен, Тогда я смерти обречен". Так горько жаловался он, 275 А мука рыцаря все длилась И сердце от любви томилось, Пока он не попал в тиски Такой снедающей тоски, Что жить ему не стало мочи. 280 Он так терзался дни и ночи, Что самый вид его являл Ту боль, что он в груди скрывал. Он знал, что смерть его близка, Что изведет его тоска, 285 И, свой предвидя смертный час, Слуге последний дал наказ: «Мой друг, ты верность мне хранишь, Теперь слова мои услышь. Я знаю на свою беду, 290 Что скоро в вечность отойду, Прекрасной Дамы не виня, Что насмерть ранила меня И обрекла на злую долю. А ты мою исполни волю: 295 В тот час неотвратимый, Когда из-за любимой Земное кончу бытие, Пусть сердце вырежут мое. По мне печаль свою уйми. 300 Его, кровавое, возьми Натри сильней бальзамом, Чтоб на года тем самым Его от тленья уберечь. Но я свою не кончил речь. 305 Еще ларец из злата, Украшенный богато Ты изготовить прикажи И сердце мертвое вложи В ларец, и опусти на дно 310 Кольцо любимой заодно. Их вместе с ларчик спрятав, Закрыв и запечатав, Свези прекрасной Даме, Чтоб убедились сами, 315 Глаза красавицы желанной, Какой я был измучен раной. У ней так много доброты, Так помыслы ее чисты, И верность неизменна, 320 Что дамой несомненно Большое горе овладеет, Когда она уразумеет, Как я из-за нее страдал. Исполни то, что я сказал, 325 Лишь испущу последний вздох, А мне пускай поможет Бог. К нему взываю я: ‘Творец, Оплот всех любящих сердец, Несчастного помилуй, 330 А даме сердца милой Пошли своею властью Лишь радости и счастье"». Так горько жаловался он И оборвал последний стон, 335 Земные кончив муки. Слуга, ломая руки, Его ослушаться не смел. Он сердце вырезать велел И выполнив достойно 340 Все, что просил покойный Его хозяин дорогой, Любимый преданным слугой, Не осушая горьких слез, Он сердце мертвое повез, 345 Как долг велел печальный, В тот самый замок дальний, Где Дама рыцаря ждала, Чья прелесть в гроб его свела. Когда измученный гонец 350 Был близко замка наконец, Жена прекрасная, скорбя, Сидела дома у себя, В то время, как ее супруг Занять надумал свой досуг 355 Охотой соколиной. Он ехал луговиной