40. Так как упомянутый магистр и доместик схол Иоанн прекрасно проявил себя на войне, соорудил много больших трофеев, расширил ромейские пределы и разрушил множество агарянских городов, и поскольку блистала добродетель этого мужа, решил царь Роман взять его дочь в жены своему внуку Роману, сыну Константина. Дочерью же Куркуаса была Евфросинья, а сыном Константина — Роман, оскопленный Константином Багрянородным и возведенный в достоинство патрикия и препозита. По этому случаю вспыхнула к Куркуасу зависть со стороны других царей, и он был смещен с должности, пробыв бессменным доместиком двадцать два года и семь месяцев[55].
41. Следует между тем поведать о его роде, воспитании, привычках, природе души и тела, деяниях и какую крепость в вере и православии явил он в наш век. Происходил он из армениакского рода, из города Докии области Дарвида, от отца не из людей безвестных, а дворцового чиновника, весьма богатого, сына доместика иканатов Иоанна. Передают, что священному писанию он обучался у своего родственника, митрополита Гагр. Гласит слово, будто рек архиерей: «Будет сей Иоанн во избавление и на подмогу ромеям». И овладел он многими и бесчисленными городами, крепостями, землями, укреплениями и областями агарян и вдвое увеличил Романию, ибо прежде, вплоть до крепости Харсиана, Ипсилы, реки Галис находилась она во власти врагов Христа. Верный и ревностный слуга самодержца Романа доместик схол Иоанн установил ромейскую границу по Евфрату и Тигру и доставил Романии приношения и дары, царь же приобрел там и народ и войско, постановил взимать ежегодно большую дань, а также получил оттуда немало добычи, колесниц и агарянских пленников. Вступая в большие сражения, он рушил города врагов Христа. И кто только перечислит названия всех городов, кои покорил и сделал данниками ромеев доместик схол Иоанн Куркуас! Нередко неусыпный Иоанн перед строем воинов обращался с убедительными речами и увещеваниями к ромеям, и его по праву можно было бы счесть и назвать новым Траяном или Велисарием. И если кто сравнит с ними [177] этого мужа, то обнаружит, что Куркуас больше них совершил и подвигов, и славных деяний. Желающие же узнать о его подвигах могут прочесть о них в сочинении протоспафария и судьи Мануила, составленном из восьми книг[56].
42. Следует рассказать и о подвигах, и славных деяниях патрикия и стратига Халдии Феофила, двоюродного брата магистра и доместика схол Иоанна. Став в Халдии единственным стратигом, он не предался, подобно многим, неге, роскоши и наслаждениям, но обратился к суровым трудам, принялся опустошать села и земли агарян и в конце концов пленил, заставил платить дань и подчиниться магистру Иоанну агарян — жителей весьма сильного и достойного удивления Феодосиополя, а также окружающих его крепостей. И в Месопотамии проявил он себя превосходным полководцем, и не только проявил, но и выказал, и явил, и признан был новым Юстиниановым Соломоном. Он оставил потомкам своего внука Иоанна Цимисхия. Возведенный в награду за доблесть, мужество и рвение в патрикии, он был стратигом разных фем, а потом, уже при царе Никифоре-победителе по прозванию Фока, стал магистром и доместиком схол[57]. О них, однако, надо рассказать последовательно и по порядку, равно как и о патрикии Романе, стратиге разных фем, сыне упомянутого магистра Иоанна Куркуаса, который и сам был мужем доблестным и превосходным.
43. Когда находились они в расцвете сил, стояли и боролись за христианскую веру, присоединяли к Ромейскому царству города, земли и села и превращали врагов Христа в данников царя Романа, Велиар, не в силах перенести великой и беспредельной признательности христиан, подговорил неких людей, которые оклеветали перед царем Романом магистра и доместика Иоанна, будто жаждет он царской власти над ромеями, держит уже наготове войско и учинил множество грабежей и разбоев в областях и землях. Роман направил людей, произвел расследование, но ничего не обнаружил и восстановил его в должности. По этому случаю вспыхнула к нему зависть со стороны других, он лишился должности, а доместиком вместо него назначается Панфирий, родственник царя Романа[58].
44. Царь Роман уплатил все явные долги константинопольцев — богатых и знатных, бедняков и нищих. Некоторые утверждают, что он потратил при этом девятнадцать кентинариев. Под всеобщие славословия он сжег на мраморной плите в Халке[59] долговые обязательства. На двадцать втором году правления он внес квартирные деньги (большие и малые) за всех горожан. Совершая по четвергам и пятницам торжественные выходы, он раздавал всем публичным женщинам по две серебряных монеты. И заключенным — мужчинам и женщинам — платил по три номисмы. Он возвел много церквей и монастырей и подарил им золотошитые одежды и кубки. И построил странноприимный дом в Мавриане[60], и соорудил прекрасные гостиницы, приюты, позаботился также о ночлеге для тех, кто приезжал в город ради судебных дел. Распорядился он о пропитании и их самих, и их коней, и их слуг. Предназначил и помещения, в которых им бесперебойно выдавали провиант. И сделал это для приезжающих [178] издалека ради судебных дел, чтобы жили и кормились за его счет. И распорядился, чтобы у его усыпальницы ежедневно раздавали по тридцать тысяч порций пищи, а по четвергам и пятницам раздавали в Претории, Халке, Нумерах по пятнадцать фоллов[61] каждому, а в великую пятницу каждому заключенному по номисме. Распорядился он, чтобы монахи Олимпа, Кимины, Афона, Вараха, Латроса и другие получали по одной номисме и чтобы получали их из его собственного монастыря.
45. В апреле месяце первого индикта[62] снова напали большими силами турки. Выступивший на них патрикий Феофан заключил с турками мирный договор и взял знатных заложников. После того пять лет сохранялся мир. Царь Роман отстроил множество городов в Македонии и Фракии: некоторые от основания, другие восстановил. Он соорудил также в царском городе роскошные дворцы, а еще густые и плодоносные луга, дарующие немалое наслаждение. А кроме того, чтобы воздалось его душе, приюты для стариков, гостиницы для пришельцев, обиталища для больных.
46. Во втором индикте царь Роман отправил протоспафария и стратига Лонгивардии Пасхалия к королю Франкии Уго и попросил у него отдать дочь в жены Роману, сыну зятя своего Константина. Вместе с ней, везя также много богатств, упомянутый Пасхалий вернулся в царственный город. Брак был заключен в сентябре месяце третьего индикта[63]. Прожив с мужем пять лет, она умерла в дни царствования ее тестя Константина.
47. Из-за сильного ветра рухнули в декабре на ипподроме так называемые димы, расположенные против царской ложи[64]. Разрушены были и сидения под ними, и колонны. По завершении годового цикла в том же месяце сыновья Романа удалили отца из дворца.
48. Жители Эдессы, в которой хранится драгоценный образ Христа, доведенные до отчаяния осадившим город ромейским войском, отправили к царю Роману послов и попросили снять осаду, обещая отдать драгоценный образ Христа. В обмен на этот дар они просили вернуть им их узников из числа знатных, а также даровать хрисовул с обещанием, что ромейское войско прекратит опустошать их землю. Так и было сделано. Когда святой образ, или лик христовый, уже подвозили к Константинополю, патрикий и паракимомен Феофан отправился к реке Сангар, где встретил его со сверкающими светильниками, подобающей честью и песнопениями. А пятнадцатого августа Феофан вернулся с ним в город, и царь, пребывавший тогда во Влахернах, преклонил колена перед образом. На следующий день явились к Золотым воротам два царских сына, Стефан и Константин, зять Константин вместе с патриархом Феофилактом. Они с подобающей честью подняли его, доставили к храму святой Софии — впереди пешей процессии двигался весь синклит и несли множество светильников, а после преклонения отнесли во дворец[65].
55
Возможно, у нашего хрониста происходит путаница между двумя Константинами (Константином VII Багрянородным и Константином — сыном Романа Лакапина) и двумя Романами (сыном Константина Багрянородного, будущим императором Романом II, и внуком Романа I, сыном Константина Лакапина). Видимо, Романом планируется брак Евфросиньи с будущим императором Романом II, как об этом прямо говорится в славянской версии хроники Симеона Логофета (см.:
56
Кто такой этот протоспафарий и судья Мануил, неизвестно. Можно предположить, что его сочинение использовалось нашим автором. Следует ли расценивать эту ссылку как свидетельство существования в Византии жанра светских биографий? (См. статью с. 201.)
57
По мнению некоторых исследователей, этот пассаж дает определенную возможность датировать написание первой части VI книги временем царствования Никифора (963—969). Никифор именуется здесь императором, в то время как его преемник Иоанн Цимисхий лишен этого титула.
58
Эпизод с отставкой Иоанна Куркуаса воспроизводится вторично (ср. с. 176). В обоих случаях частично используется одинаковая лексика. Такого повторения нет в других редакциях текста.
59
Эта мраморная плита в Халке упоминается и в других источниках (см.:
63
Речь идет о женитьбе сына Константина Багрянородного Романа на Берте — незаконной дочери короля Бургундии Уго в 944 г. (см.:
64
Под димами в данном случае имеются в виду трибуны ипподрома, занимаемые во время зрелищ и церемоний адептами определенных цирковых партий-димов (см.:
65
Рассказанные события относятся к 944 г. О хранившемся в Эдессе образе (мандилии) Христа и об обстоятельствах перенесения его из Эдессы в Константинополь рассказывается в ряде византийских и арабских источников. Наиболее подробное повествование содержится в приписываемом Константину Багрянородному сочинении «Об эдесском образе» (Narratio de imagine edessena // PG 113, col. 423 sq.). Сам Роман, видимо, в связи с болезнью уже не мог участвовать в торжественной церемонии встречи образа.