Воскресенье в Волглой ухоже
Гармоничны, звучат в унисон
шелест складок речного плиссе,
пошловатый вороний шансон,
маракасы машин по шоссе…
Вырываю я каменный лист
партитуры весны городской
и фальшивыми нотами визг
тормозов рвёт ритмичный покой.
Еду в волглость загадочных мест,
белоствольно берёзов трактир
комариных прибрежных торжеств,
Водяного и Лешего мир.
Крики чаек и шум камыша,
дым костра, хмель подкорковых вин -
исполняет по нотам душа
"Солнца день" — жизни простенький гимн.
Гуляю в парке с собакой
Щекочет небо звёзд россыпь.
Чихнув, собака нос морщит.
Прохладно в парке, людей не густо.
Вдвоём гуляем и мне не грустно.
Собака, вправду, друг лучший
И собеседник — умеет слушать.
Посмотрит — сердце пронзит взглядом.
Оближет руки — а я и рада:
Не врёт, искренне — других не надо…
День да ночь — сутки прочь
Тумана седыми клочьями
космы растрёпаны.
Прочь бредёт от рассветных кочетов
старуха угрюмая Ночь.
Корявой клюкой отстукала
последний свой мрачный час
и в чаще, людьми непуганной,
скрипя костьми, улеглась…
Мальчишка-рассвет по грядкам сна,
разбрызгав капли росы,
протопал, босыми пятками
свои отсчитав часы…
Заря, зевая, поправила
рубашки розовый шёлк
и в косу ленточку алую
вплела.
Новый День пришёл
пригожим и статным молодцем.
Румян, неленив.
С утра
до вечера об руку с Солнцем
работал.
Пора пришла -
заботливо дедушка Вечер
на окнах ставни прикрыл,
волшебную снов бесконечность
как книгу стихов раскрыл.
Уселся на берег озера,
дремоту тщась превозмочь…
Охапкою дров подбросила
звёзд в небо старуха Ночь.
Деревенский магазин
Продавщица тётя Зина
за прилавком приросла..
Над облапанной витриной
Гималаи барахла:
Мезозойские колбасы,
в пышной плесени сыры,
кабачковые запасы
прокисающей икры.
Погрустнев, коричневеют
вялой попкой огурцы.
В затхлом масле скушно преют
шпрот балтийских холодцы.
Под картонной мятой крышкой
чай рассыпался трухой.
Сладковато пахнет мышкой,
отошедшей в мир иной.
Только водка горделива,
как хрустальная слеза,
шлёт лукаво и игриво
блики зайчиков в глаза.
Реагирует мгновенно
на визгливый скрип петель.
Знает — купят непременно
все, кто входит в эту дверь.
Позабыт людьми и Богом
на сто вёрст вокруг один
доживает у дороги
деревенский магазин.
Гармония в геометрии. Угол. После лета
Крах
света.
Расстались.
Сон утрачен.
Взахлеб смеялись,
бросая к планетам
воланчики сердца…
От равнодушного "нет"
растаяло скерцо
на струнах ветра.
Ладони разжали,
разбив удачу
в осколки
лета.
Страх.
Гармония в геометрии. Снова угол
Вспять
время.
В камине
дров догорит
охапка. Лапой
в окно постучится
ёлка. Прикрыв ресницы
слушаю ветер. Вечер
прячется тайнами по углам.
Ворошу кочергой в углях.
Искры воспоминаний
обжигают память.
Вру: "мне не больно!"
Всё! Довольно!
Было? Да!
Сплыло…
Спать…
Гармония в геометрии. Ромб
Я
стихи
рисую,
вышиваю
по канве слова
нитями цветными
поцелуев. Облетит
осенняя листва. Быстро
в ночь прострочит машинной строчкой
дождик, пришивая к небосводу
город. Фонарями сумерки
непрочно, как булавками
приколоты. К уходу
лета не готово
сердце: ждет любви,
баюкает
надежду.
Жду и
я.
Хулиган-художник вечер…
Хулиган-художник вечер
черным бархатным холстом
время в сутках занавесил,
выкатил луну на стол,
Взмахом призрачные тени
по опушкам разметал,
купол неба, сосен стены
серебром загрунтовал.
Тонкой кистью золотистой
оживил ночную мглу,
лег на озеро лучисто
витражами по стеклу.