— И что у нас тут есть? — поставил я, наконец-то, стул перед компом. — О-о-о, нихера себе! Реально?
Записи данных камер можно было посмотреть в специальной программе, которая, с возвращением электропитания, возобновила запись.
Ещё тут были кучи документов, какие-то игры, типа некой «NuclearHead» о которой я никогда не слышал, а ещё некоторые странные приложения, непонятно для чего предназначенные. Всё, теперь можно смело браться за изучение видеозаписей, с самого начала, чтобы разобраться, что именно тут произошло.
Глава двадцать пятая
Стылый дом
— Ну, это уже ни в какие ворота! — начал я проматывать запись.
Оказывается, почти всю мебель, уже переданную в иной мир, придётся дезинфицировать с хлоркой! Потому что эти ребята, обитавшие в бункере целых два года, развлекались очень и очень, так скажем, сомнительными способами.
Нет, двадцать первый век, я всё понимаю, но…
Как тут было дело?
В первый день с начала записи камер в бункере уже шатались десятки людей в форме, а также Кирич, собственной персоной.
Кирилл Кириллыч с момента нашей последней встречи ощутимо поправился, начал носить дорогой костюм, часы золотые, даже в помещении рассекал в солнцезащитных очках — хозяин жизни. Уже, блядь, почти не сомневаюсь, что у него точно есть двухсотметровая яхта и целая банда фотомоделей на ней. А ещё, практически на 100 % уверен, что у него есть свой дворецкий, потому что я очень хорошо знаю Кирича.
Новый хозяин жизни, олигарх, нувориш и просто отличный парень, ходил по бункеру с важным видом и беседовал с серьёзного вида дядьками в военной форме. Звук камера пишет не всегда, только когда он достаточно громкий. И программа не считала, что обычный разговор — это достаточно громко.
Только несколько раз я сумел увидеть, как Кирич громко ругается с кем-то по телефону, не подбирая выражений, с матерком. Что-то о поставках некоего груза.
Кирич был здесь где-то две недели, гарнизон бункера пополнялся новичками, пока не достиг численности в двадцать человек. Десять мужчин, десять женщин. Параллельно с проматыванием записей я читал документацию, содержащую в себе сверхценную информацию о том, что же собирался делать Кирич.
Со мной у него подход был однозначен: держать меня в бункере, откуда нет выхода, под охраной двадцати охранников из добровольцев, параллельно проясняя через меня, нормально ли я себя чувствую и договороспособный ли. Для этого в рядах охраны присутствовало аж пять психологинь, имеющих лучшие рекомендации от проверенных Киричом агентств.
К слову, выяснил, где я сейчас нахожусь, по косвенным признакам из документации. Это, оказывается, Курильские острова, где-то рядом с Южно-Сахалинском. Кирич действовал наверняка, создав подземную базу для хранения куклы лича там, где точно никто не будет искать.
Но что же тут произошло?
Два года на ускоренной промотке: ребята активно между собой трахались, жрали интересные таблетки, долбили в нос интересный порошок, играли в видеоигры, читали, смотрели кино, ругались, устраивали совещания по решению межличностных конфликтов, учиняли оргии, бухали и иными способами интересно убивали время. Ждали моего возвращения, но я всё никак не возвращался, о чём беспокоился босс качалки, что сидел в этом кабинете и имел спутниковую связь с Киричом. Телефон этот я нашёл — он разъёбан в хлам чёрно-белым гомосеком. Кирич, как я понял, сказал им просто жить, даже если я не приду, ибо грядёт.
Когда грянуло, а это было исторически недавно, ребятам стало не до прояснения вопросов со странной куклой.
И вот тут стало интересно…
Они как раз праздновали день рождения крепкого блондинистого бородача, который втайне встречался аж с двумя чужими девушками. Ну как втайне… Все всё понимали, но прояснять никто ничего не собирался, потому что у всех рыльце в пушку, тут все мужики, как один, альфачи, а бабы специально подобраны так, чтобы ситуация, когда все со всеми беспорядочно трахаются, была приемлемой.
Праздновали они день рождения, громко музыка играла, по всем телевизорам зачем-то включили запись трансляции с какой-то рейв-пати, все, без исключения, обитатели бункера закинулись интересными таблетками и занюхались интересными порошками, две симпатичные и, как я доподлинно знаю, даже в самые неожиданные щели пробитые, барышни, закатили тележку с большим тортом, а потом виновник торжества внезапно скорчился, раззявил рот в яростном крике и откусил нос очень горяченькой на вид рыжей психологине, которая официально была его девушкой.