«Нельзя экономить на туалетке…» — подумал я, обходя небольшую рощу по широкой дуге.
В роще было слишком много жизни, я чувствовал какую-то особо крупную тварь, уверенно бороздящую лесные владения. Возможно, это медведь или типа того. Так или иначе, но связываться со столь крепкой тварью я не рискну, это не доходяги-оборотни, а опасный хищник, сильно превосходящий земные аналоги. Если не уверен, что знаешь, с кем именно имеешь дело — не суйся, оно того не стоит. Можно, конечно, верить в свою счастливую звезду и слепо надеяться, что в этот раз тебя минует Смерть, но сколько таких верунов стали ужином лесных обитателей?
Даже если ты лич, тебе всё равно есть что терять. Например, время. Восстановление критических повреждений — это дело небыстрое, а ты сам во время восстановления будешь в отключке и нет гарантий, что мозги восстановятся в первозданном виде. Поэтому лучше не рисковать лишний раз и избегать столкновений, результат которых едва ли оправдает затраченные усилия.
А вокруг девственная природа, которую не трогали руки человека: роща не знала вырубки, в качестве дорог тут лишь направления, а из признаков человеческого присутствия наличествуют только следы перемещения огромной армии, везущей с собой тяжёлые обозы. Но через пару месяцев и этих следов тут не будет.
Помню, я уже как-то преследовал персов. Но преследовал их тогда не только я. Оборотни, небольшими группами, не давали персам нормально уйти, нападая на них каждую ночь. Они похищали всех, кого удавалось, после чего устраивали кровавые оргии, насилуя и съедая трупы.
Тут и близко такого нет, поэтому смею сделать вывод, что сатрап Ариамен как-то обуздал оборотней и обезопасил свою армию от их нападок. Косвенно об этом свидетельствует тот факт, что на Стоянке я встретил тех доходяг, которые оказались слишком глупы, чтобы убежать с визгом испуганных поросят…
Вообще, надо выяснить о дальнейшей судьбе того индуса, организовавшего персам армию оборотней. В прошлую нашу встречу я оставил ему массу острых впечатлений, до конца жизни, но, думаю, нам надо начать с чистого листа. Тогда я умирал, мне было плевать на многие вещи, а сейчас я хочу выведать секрет создания оборотней, чтобы разбирать этих тварей на органы и создавать некрохимероидов, показывающих отличные результаты по «Силе», «Ловкости» и «Интеллекту».
— Но больше никаких игрищ в демократию и гуманизм! — одёрнул я себя. — Демократия и гуманизм остались на Земле! Люди склонны принимать доброту за слабость, такие вот замысловатые они животные, поэтому я буду исключительно сильным в их глазах.
Да и в целом мои подопечные, как оказалось, слишком слабые и неорганизованные. Стоило мне «уйти на временный покой», то есть сдохнуть, как у них рухнуло абсолютно всё! Имея ошеломительный инсайд с Земли, они не сумели нормально использовать научно-техническое преимущество: в медицине, в оружии, в военной мысли — их разбили те самые персы, которых я гонял в хвост и гриву!
И теперь сатрапа Ариамена ждёт настоящий золотой век, потому что даже клинический идиот сможет хоть что-то извлечь из имевшегося на Стоянке богатства. А Ариамен не клинический идиот, поэтому лишь вопрос времени, когда он сможет реализовать весь потенциал инноваций на благо себе и своей державе. Право победителя, конечно, но всё равно обидно.
Надо было валить ушлёпка, когда имелась возможность, но тогда мне было плевать на него. Сраный вендиго… Сраная Судьба…
— Но теперь-то эта сука надо мной не властна! — нашёл я что-то позитивное в этой ситуации.
И действительно, характеристики «Удача» у меня больше нет, а так бывает только у мертвецов. Судьба «намекала» мне всё то время, что я находился в этом мире, что я иду к смерти — снижая характеристику по любому поводу, тем самым, согласно моей теории, развязывая себе руки в мощности санкций против моей персоны. Это только теория, потому что безоговорочных доказательств у меня нет, но что-то мне подсказывает, что кидать вендиго из другого мира прямо мне на голову — это за пределами простой неудачи.
Она убила меня, но тем самым лишила себя прямой власти надо мной. Косвенно она влиять может и будет, но теперь я под опекой другой госпожи — Смерти. При жизни я являлся вольным слушателем или даже, если изъясниться точнее, волонтёром Смерти, а теперь меня взяли в штат. И под Смертью я подразумеваю мёртвую ноосферу этого мира.