— В атаку, — дал команду Точилин.
Маркедонов и Некипелов облачены в стальные полулаты, защищающие не всё тело, но зато они снабжены большими и лёгкими щитами из титана. Космический металл использовался для решения средневековых проблем — какая ирония…
Вошли они в религиозное поселение с двух сторон, с севера и востока. Можно было не усложнять, уповая на то, что у них заведомое абсолютное превосходство в вооружении и навыках, но обожжённое лицо Елизаветы каждый день напоминает им всем, что в этом мире практически никогда не бывает абсолютного превосходства. Маги, противоестественные твари, плюющиеся кислотой, аномально сильные и быстрые чудовища — крепкая броня и острые мечи порой даже не уравнивают шансы.
— Сдавайтесь! — грозно выкрикнул Иван. — И тогда никто не пострадает!
Нападение было молниеносным, поэтому монахи, похватавшие подручные средства, начали сдаваться.
Одеты они все в рубища, почти как у святых на православных иконах, без обуви, с нестриженными бородами и грязными телами. Возрастом в среднем от тридцати до шестидесяти, но встречаются и совсем молодые.
— Как смеете вы, ироды, нападать на божьих людей?! — заблажил старик, до этого набиравший воду в колодце. — Что мы вам сделали?!
— Все в кучу, мать вашу! — рявкнул Савушкин. — Живо, блядь!
— Поживее! — вторила ему Валентина Горенко. — Святоши хуевы, быстрее!
Эта тоже претерпела радикальные изменения в характере. Раньше она была как-то поспокойнее, держала себя в руках, но общая бесперспективность и отчаянность существования подкашивают и не таких.
Собрали всех доступных монахов на площадке у колодца и Иван их пересчитал. Вышло тридцать один, а должно быть что-то не меньше сорока.
— Их же сорок с чем-то должно быть? — спросил он у Маркедонова.
— Ага, — ответил тот.
— Тогда где остальные?
— Сокрушим их, братья! — выкрикнул кто-то на среднегреческом.
Из ветхого амбара высыпали монахи, вооружённые бронзовыми вилами, плотницкими топорами и серпами.
— Валим их! — скомандовал Иван.
Уже пленённые монахи тоже кинулись в атаку. Придётся убивать.
Взмах меча — безоружный монах лет сорока рухнул с раскроенным черепом. Удар умбоном щита — один из самых старых монахов свалился с гарантированной контузией.
Полилась кровь, а затем один из монахов схватил Маркедонова за голову и сверкнула яркая вспышка. Оба они замертво рухнули на утоптанную землю.
— А-а-а, суки! — проорал Некипелов и впал в ярость.
Теперь Иван опасался, что тут есть маги, с которыми никогда не знаешь…
Грохнуло ещё раз, но уже знакомо. Савушкин упал на землю и закричал.
Бывший майор Точилин зарезал ещё двоих монахов и отступил к соратнику.
Они оборудовали свои брони ручками для эвакуации раненых, поэтому он схватил Савушкина за наспинную ручку и потащил назад.
Остальные должны справиться, а вот если Савушкин истечёт кровью от неоказания помощи…
На грудном сегменте кирасы имелась вмятина, будто от пули. Иван поднял взгляд и увидел монаха, лихорадочно перезаряжающего некое подобие аркебузы или мушкета. В глаза Ивану бросилось то, что на поясе этого монаха кинжал с волнистым лезвием, а рубище смотрится как-то более аккуратно, что ли…
Савушкин, судя по всему, пострадал только морально, потому что свинцовая пуля не пробила кирасу, но сегодня он уже не боец. Надо помочь остальным.
Некипелов, Горенко и Машко успешно дорубали оставшихся монахов, а затем к ним присоединился Точилин.
Монах перезарядил свою аркебузу и снова выстрелил. На этот раз он никуда не попал, лишь напрасно надымил перед собой. И когда дым рассеялся, никого на месте стрелка уже не было.
— Уходит, мразь… — прорычал Некипелов, дорубающий монаха с топором.
Бой был окончен, стрелок точно смылся, а последние монахи добиты, поэтому пора считать потери.
Маркедонов был убит. Сняв с него шлем, Иван увидел, что кровь текла из ушей, глаз и рта, а в области висков чёрные ожоги — будто от мощного разряда электричества. У монаха, который его убил, руки обожжены по локти, это точно электроразряд.
— Нельзя же молнии с рук пускать… — произнёс Савушкин, приковылявший к ним.
— Потому что они убьют и врага, и самого метателя, — грустно усмехнулась Елизавета. — Но для этого было важнее убить врага.
— Фанатики сраные… — сплюнул бывший капитан милиции. — Эх, жалко Лёню…
— Как же так? — склонился над соратником Давыд Некипелов. — Как же так?
— Так бывает, — вздохнула Горенко. — Надо его похоронить.