— Замолчи.
Кейта удивленно вытаращился на меня и поперхнулся. Вовремя. Не думаю, что я смог бы сохранить хладнокровие, услышав продолжение рассказа.
— Основное я уловил. Ладно, идем. У меня есть знакомый в полиции, теперь это для тебя будет самое безопасное место, какое можно представить.
Если честно, это было лишь второе по безопасности место, которое я мог ему предложить. Но стоило мне шагнуть к нему и протянуть руку, как Кейта отполз, по-тараканьи перебирая руками и ногами.
— Я не хочу в полицию!.. И потом… стоит мне выйти — и она меня убьет!!! Лучше сидеть тут, чем дать порвать себя на куски!
— Убьет, если ты выйдешь?..
Это звучало странно. Похоже, я недооценил ситуацию. Он не просто боялся, что убийца его найдет, если он покинет убежище, но сразу заявил, что ему конец. Да еще так уверенно, словно знал… А-а, вот в чем дело. Теперь я понял, что означает валяющийся на полу у его ног сотовый телефон.
— Ты разговаривал с Асагами Фудзино.
Эти простые слова заставили парня застучать зубами от ужаса.
— Но она еще не знает, где ты спрятался?
— Н-не знаю… у меня в кармане был телефон атамана, когда я сбежал. Она позвонила, после того, как убила всех. Сказала…. Сказала, что найдет меня, чего бы это не стоило. Мне осталось только лечь на дно.
— А что же ты не выкинул телефон? — поинтересовался я, хотя уже знал ответ.
— Я испугался. Она угрожала убить меня, если я брошу телефон! Стоит избавиться от него — я труп. И обещала, что не тронет, пока он со мной!
…Мда. Она — профессионал по части проклятий. Сила видна невооруженным глазом.
— Но она звонила каждую ночь, — жалко скорчившись, бормотал Кейта. — Она сумасшедшая… Сказала что нашла Сёно два дня назад, а Кохея — вчера. И убила их, потому что они не знали, где я прячусь! И говорила — таким вежливым голоском! — что мне повезло!.. Говорила, что лучше мне выйти к ней, если я не хочу, чтобы умирали друзья… да я не выйду ни за что на свете!!!
В его голосе звучал поистине животный страх. Нелегко ему пришлось. Сидеть в темноте, каждую секунду ожидая звонка от той, что идет по пятам, намереваясь убить его.
…Сегодня я не нашла тебя. Взамен умер один из твоих друзей. Если не хочешь нести их смерти на своей совести — выходи. Если нет — я продолжу. И рано или поздно все равно найду тебя.
Теперь он уже рыдал, захлебываясь слезами и соплями:
— …Что же мне делать?! Я не хочу умирать, не хочу, особенно так страшно!.. Они… они так корчились и выли от боли… потом харкали кровью… шеи скрутились, как у цыплят…
— Давай-ка избавимся от телефона. Иначе будут новые жертвы.
— Разве вы не слышали?! Меня убьют, если я это сделаю!
Что за тупица. Уже погибли двое непричастных. Из-за его трусости Асагами Фудзино пришлось совершить два бессмысленных убийства.
— Убьют, если будешь тут торчать — и очень скоро.
Бросив сигарету, я схватил его за безвольную руку.
— Семпай, не надо… Я не могу! Не трогайте меня… оставьте… Нет, только не уходите — мне так страшно! Я больше не могу один, спасите, спасите меня!..
Я кивнул.
— Спасу. И даже не отдам полицейским. Мы отправляемся в более безопасное место.
Единственным подходящим местом, где я мог его пристроить, была мастерская Тоуко-сан. Да, она подойдет лучше всего. Приняв решение, я потащил Кейту за собой прочь из квартиры.
Граница пустоты: Глава 03 08
Объяснив ситуацию Тоуко-сан, я попросил ее взять Кету под свою защиту. Она позволила ему пристроиться на коротком диванчике в кабинете, и парень, который не смыкал глаз уже несколько дней, мгновенно выключился. Погасив свет, она вышла в мастерскую, где ждали мы с Шики. Тоуко-сан привычно устроилась в вертящемся кресле, а Шики так же привычно подпирала стенку. Я смирно сидел на диване прямо напротив стола начальницы. С того момента, как Кейта заснул, они уже успели воткнуть в меня пару шпилек — обвиняя в мягкости характера и прекраснодушии, естественно. Все, что я мог — терпеливо сносить критику. Ну, разве что состроить постную физиономию.
— Так и знал, что вы поднимете меня на смех.
— Если знал, то зачем же взвалил его на себя? Боже мой, сочувствовать и позволять пользоваться своей добротой — чтобы не сказать глупостью — да еще эдаким засранцам! Я тебе поражаюсь, Кокуто.