В первый 1969 год работы в Ивановской области Д.А. Крайнов вначале пытался организовать раскопки у д. Гоголи на р. Лух. Река в этих местах больше похожа на систему проточных озер. В деревеньку эту можно пробраться, только переправившись на «пароме». Паром этот на самом деле представлял собой большой плот, но выдерживал машину. С напольной стороны деревня отрезана непроходимыми болотами. Мы с Кольцовым переправились, привезли студентов, устроили лагерь и послали машину за начальником. Начальник приехал ночью и с женой. У нас уже был отбой, а он по непоседливости своей тоже переправился и бегает по лагерю, кричит, ищет нас с Левой. Перевозил его на лодке местный егерь, живший на той стороне. Марию Борисовну хозяева устроили спать на кровати, а самого Крайнова с фотографом Михаилом Михайловичем Зайцевым егерь пошел перевозить. Мария Борисовна слышит разговор хозяев:
— Ну что, перевез?
— Перевез. Да одного утопил.
— Какого?
— Да длинного.
А сама думает:
— Как же он его утопил?
Просто Д.А. по беспокойному характеру своему дергался и на верткой лодке-долбленке слегка присел в воду, промок.
В окрестностях д. Гоголи не нашлось подходящего объекта для стационарных раскопок, и экспедиция перебазировалась в д. Пеньково, чтобы продолжить прежние раскопки волосовской стоянки на той же р. Лух у д. Рыбино. Там я вдруг обнаружил, что ранее он уже снес верхний горизонт слоя с материалами славянского селища. Керамика была уже вне информации, но вещи из металла сохранились в рисунках описей, которые делались Лидией Сергеевной Китицыной с присущей ей аккуратностью. Тогда я решил опубликовать эти находки как материалы селища. Д.А. сомневался, спрашивал у А.Ф. Медведева:
— А почем вы знаете?
— Ну, уж вещи-то мы знаем.
Подготовленная мной таблица рисунков не удовлетворила Леву Кольцова, бывшего в то время секретарем «Кратких сообщений»: стрелки надо повернуть остриями вверх, а острогу, наоборот, зубцами вниз и т.д. Переклеили рисунки по правилам. Бесполезно. Все равно эту таблицу опубликовали верх ногами.
Вспоминается анекдот по случаю, происшедшему там с Д.А., очень характерному для него. Он провожал жену на станцию Шуя и привез свежую, по его словам, газету «Правда», других не было. Мы с Д.А. сели разговаривать о хозяйстве, а Лева стал усердно изучать газетные новости. Дошел до программы телевидения. Программа в газете оказалась на 24-е число, а у нас было 22 июля. Почему? Советую:
— Посмотри дату на титуле газеты.
Лева глянул;
— А! Она еще за прошлый месяц!
Смеемся, Д.А. недоумевает. Лева вгляделся более пристально:
— А! Она еще за прошлый год!
Д.А. смущенно оправдывается:
— Ведь я же свежую газету спрашивал, и она же сказала, что осталась только «Правда». Вот черти! И где только достают? Обманули!
Работы в Тверской области всегда откладывались на сентябрь. Обосновались в известном по прежним работам пионерлагере. Основные раскопки проводила Марина Бухтеева на городище у д. Отмичи. Сам начальник с небольшим отрядом отправился в разведку. На оз. Бор Волго обследовали некоторые неолитические стоянки. Все они оказались размытыми в результате подпора воды плотинами, и мы ограничились сбором подъемного материала на отмелях. На возвратном пути Леве Кольцову в соавторстве с начальником удалось провести небольшие, но значимые по результатам, раскопки мезолитической стоянки Черная Грязь.
1970 год славен многими памятными событиями, в конечном счете, круто изменившими мою жизнь. В июне сам Д.А. Крайнов вел раскопки стоянок у с. Золоторучье под г. Угличем на Волге. Лев Владимирович — на другом берегу реки у пос. Алтыново, куда он переправлялся самостоятельно на лодке с мотором. Надо сказать, что лодочный мотор был изъят мной со склада благодаря прежним связям. Мне были поручены два небольших раскопа на селище рядом с начальником и раскоп на поселении Богоявление у с. Васильки, где слой средневекового селища перекрывал стоянку эпохи мезолита. Раскопки, несмотря на ограниченный размер вскрытых площадей, дали интересные результаты. Краткая публикация в АО вызвала неожиданную реакцию со стороны М.В. Фехнер. Она была уязвлена раздором во взаимоотношениях с Д.А. Крайновым, первоначально весьма дружественных, и решила воздействовать на него через меня. Я нарушил ее суверенное право на памятники, где она уже копала. Копала, но под эгидой того же Д.А. Крайнова. К нему я и отослал ее на разборки. Разговор между ними происходил в коридоре Института. М.В. сетовала на непорядочность, на нарушение научной этики. Д.А. ответил: