Совершенно особым образом состоялось мое знакомство с Пушкиным. Конечно, славен он был и знаменит безусловно. Я помню еще некоторые деревенские анекдоты, незатейливые и грубоватые. Там соперничали в находчивости и остроумии Пушкин с Лермонтовым, и Пушкин всегда одерживал верх. Но не более того. А какие мы знали стихи, кроме помещенных на тетрадных обложках, а в особенности в учебных книгах для чтения?
Однажды в руки мне попался солидный том «Пушкин. Лирика» (Или «Лирика Пушкина»?). Стихи?! Вообще-то стихи, если это настоящие стихи, отражают мысли и чувства более концентрированно, нежели проза. Для неокрепшего ума отрока это трудно. А тут их много и сразу! Можно ли прочитать их все? Все же взял и прочитал, кажется, не отрываясь. Помню свое изумление, почему стихи оказались такими прекрасными и читались так легко? Но я был еще мал, чтобы воспринять Пушкина более серьезно. Осмыслить гений Пушкина сразу в таком объеме и для человека зрелого ума непостижимо. А мои настойчивые предложения товарищам почитать Пушкина почему-то остались без ответа.
Летом мы были предоставлены самим себе и развлекались в меру своего разумения. Крупных хулиганистых дел за нами не водилось, но мы всегда знали, что хорошо, что плохо. После какой-нибудь проделки (в опасении, ругать будут!) мы исчезали в Чернаво. Там до очередной каверзы нас хватало на неделю, и тогда мы — в Кипчаково, где прошлое уже забыли. И так челноками все лето. Однажды вздумали пойти на рыбалку с ночевкой. Раю, как существо женского пола, заставили варить кашу на приманку, потому что варить — не мужщинское дело. Тетя Анюта поздно прибегает с фермы — ребята пропали. На речку ловить рыбу пошли. Ночью уснет какой, свалится в речку, утонет. Утром прибежала с фермы — спят вповалку, слава богу. Опять на ферму. Тут бежит одна баба:
— Анютка! Твои ребята в школе всех голубей поразгоняли.
— Ах! Родимец ты их сломай!
Толя с дружками задумали сделать автомобиль. Я в этом предприятии почти не участвовал. Работали три друга: Толя, Сережа Комогоров и Вася Крючков. Была сделана деревянная рама в виде сужающейся к переду трапеции. При ней отдельно было четыре колеса, снятые с колхозных плугов. Затруднение состояло в том, чтобы найти подходящий железный прут. Если удастся согнуть из этого прута коленчатый вал, то можно поехать, вращая его ногами, как велосипед. Задача оказалась неразрешимой. Однажды задумали путешествовать. Взяли большую сковороду, большой ржавый кинжал без рукоятки и отдельно медную рукоятку явно от другого клинка, запаслись хлебом, отрезали ветчины и подались в направлении оврага Городня. За ригами сообразили, надо подшибить курицу. Послали меня. Кур поблизости не оказалось. На помощь прибежал Вася Крючков. Сшибли гуся и возвратились в стан с добычей. В овраге уселись на лужайке посредине оврага и начали ощипывать этого гуся, только пух полетел. А тут бабы идут из Петрова на завод. Мы отбежали на край оврага, а бабы подошли к кучке перьев, ахают. Сережка взял кинжал и кричит бабам: «Только подойдите, я вам вашу мать!» Сделать что-нибудь с нами все равно было нельзя, бабы ушли, пришлось вернуться домой и нам, сбили настрой. А гуся зарыли под обрывом и забыли, а когда вернулись, он уже благополучно сгнил.
Весной 1939 г. Толя окончил 7 классов и у нас уже не жил. Его заменила Рая, перешедшая в 5-й класс. Она была приставучая и иногда получала от меня тычка, за назойливость. Но главные выяснения отношений происходили у них с Витей. Рая, рослая и крепенькая девочка, была способна дать сдачи. Но Витя был агрессивен, быть побежденным не любил, и сражения между ними возникали постоянно. Конечно, у нас с Витей она была некоторым инородным организмом только в силу своей девчоночьей сущности. Водиться с девчонкой мы презирали, а ей в чужой деревне сойтись с подругами было трудно. До сих пор помню ее надоедное бормотание: «Посмотри, вон, вон играет. Дует, плюет на меня», — твердила Рая и не могла затвердить «Бесы» Пушкина, а я через нее помню это до сих пор. Для меня тогда не составляло труда запомнить такие вещи с одного раза. А Толя в 8 классе учился в Ряжске и проживал у каких-то наших родственников. После уроков путь его пролегал через обширную зону пристанционных путей. Среди них был какой-то открытый склад со стеклянной тарой. Толя брал две бутылки в портфель, сдавал их в магазине и на выручку шел в кино. В учебе он уже сознавал свою силу и недоумевал, почему он не может добиться отличной оценки по физике. Учитель объяснял, что физики вы не знаете и знать не можете по определению. А что все-таки надо сделать, чтобы получить по физике «отлично», вопрошал Толя. Физик предложил для начала перерешать все задачи, имевшиеся в учебнике. Восьмиклассник Толя в отдельной тетради решил все задачи из учебников за 8, 9 и 10 классы. Но и тогда физик сказал: «Нет, все равно ты физики не знаешь». В 9 и 10-й классы Толя ходил уже пешком в школу с. Петрово, за 6 км от дома. Здешний физик его не утруждал: