Смех — смехом, а мы идем в непонятном направлении и выходим на реку, ровным довольно широким и быстрым потоком текущую, по моим прикидкам, приблизительно на запад-северо-запад. Тормасу, левый приток Анюя? «А иде мы есть?» Наконец, начинает прозревать и наш вожатый. Отзывает меня в сторону и как бы по секрету сообщает: «Сержант, кажется, заблудились!» А от кого секрет-то соблюдать? Ребята сбились в кучку, настороженно переглядываются. Подхожу.
— Что? Заблудились, да?
— Да, заблудились, и похоже, вышли уже довольно далеко за северный край нашей трапеции.
Еще со свежими силами легко перемахнули за ее пределы. Общее совещание. Предлагаются самые разные варианты. Самый радикальный — связать плот и по рекам добираться до какого-нибудь населенного пункта. А положение серьезное. Остаток продовольствия мы можем растянуть не более чем на полтора дня. Принимаем наиболее здравое и реальное решение: без паники идти напрямик к высоте Сухая. Ее не видно, но мы знаем — она находится в южном направлении. Главное — не сбиваться с взятого курса.
На третий день утром доедаем крохи из остатков и идем напролом с короткими привалами. К вечеру выходим на небольшую порожистую речушку и некоторое время идем прямо по ее руслу, минуя лесные завалы по ее долине. По камням, беспорядочно устилающим дно реки, это тоже нелегко, можно запросто ноги переломать. В стороне, в нескольких метрах от нас с грохотом по камням поднимается и убегает какой-то зверь, но за переплетенной лианами густой порослью мы его не видим. Тут я замечаю в небольших разводьях мелькающих рыбешек и стреляю. Я знаю, попадать точно не обязательно. Энергия пули создает в воде такое давление, которое глушит рыбу. Таким образом я добыл трех ленков, рыбок из породы лососей, длиной до 30-40 см. Вскоре мне под выстрел попадаются рябчик и горлица, тоже добыча. Под конец мы выходим на знакомую тропу и по ней достигаем зверовой землянки нашего охотника. На ужин три рыбца, голубь и буржуйский деликатес — рябчик.
«По пути мы раза два стреляли мелких птиц и убили трех поползней и дятла, но что значили эти птицы для пяти человек! ... После такого легкого ужина, чтобы не мучиться голодом, все люди легли спать» (В.К. Арсеньев).
Утром обнаруживаем, что наш лейтенант бесследно исчез. Японская винтовка, носить которую он гордо вызвался сам, оставлена прислоненной к деревцу. Видимо, он оказался неспособным переносить тяготы военной службы, сосущее чувство голода погнало его на базу без оглядки. Подбираю брошенную им винтовку. Ребята, возмущенные непристойным поступком лейтенанта, фактически бросившего нас на произвол, уговаривают меня не брать ее: «Брось! Не видели! Откуда мы знали?»
«Продовольствия у нас не было ни крошки. Через силу мы поднялись, и пошли дальше вниз по реке» (В.К. Арсеньев).
Но мы уже были на тропе к базе и бодро прошли оставшийся путь. На базе некоторое время отдыхаем. Заболел Вася Лялюхин. Он стал опухать, как от водянки. При движении от сотрясения он испытывает боль во всем теле. За ушами разъеденные мошкарой болячки вроде экземы. Как я теперь понимаю, вероятно, это аллергия на укусы комаров и мошкары. Стараемся обеспечить ему покой и ничем не нагружать. На следующий выход мы оставили его на базе. Других средств лечения у нас нет.
«Здесь я окончательно свалился с ног; меня трясла сильная лихорадка, и почему-то опухли лицо, ноги, руки» (В.К. Арсеньев).
Наш лейтенант принимается за вычисление координат обработанных нами точек. У него в запасе оказался тюлевый полог, и он засел под ним на полянке с толстыми книгами по геодезии и семизначными таблицами логарифмов. Сидит третий день, а результата не видно. Опять черт меня дернул: «Товарищ лейтенант! А давайте я попробую решить эти задачи по своему, по-артиллерийски». Я не знаю, может быть, он решает по каким-то более сложным формулам. А из своей артиллерийской практики формулы задачи Потенота я еще помнил прекрасно и такую задачу мог решить за полчаса, в этом случае примерно за час. Показываю решение: