Никогда не забуду, как однажды я бегал от своей калитки к Макаровому забору — советоваться с ним по поводу сделки с микромоторчиками. Микромоторчики — это такие маленькие моторчики, которые выламывались из каких-то старых советских электроприборов и из них умелые ребята мастерили самодельные микромашинки. Эти микромашинки ездили с помощью этих моторчиков и от батареек. А у меня в то время были только машинки, которые ездили от руки. А что для семилетнего сельского мальчишки означала машинка на батарейках в то время? Это была недосягаемая мечта! Он даже не представлял себе, что существуют машинки еще и с дистанционным управлением (на шнурке, а не на радио, конечно) и что о них тоже можно мечтать. Поэтому особо находчивые ребята мастерили себе машинки сами. Сами или с помощью пап — это неважно, главное, что такие парни и такие машинки существовали. И вот двое таких маленьких счастливчиков с одной такой машинкой в руках однажды постучались в мою калитку к такому, еще меньшему, мне. Они откуда-то прознали, что у меня есть два новых замечательных микромоторчика. По-моему, я одного из этих парней знал и сам ему о них и рассказал, наверное, — ну, не следили же они, в конце концов. Но неважно, главное — они пришли, и им нужны были эти два микромоторчика, а я мечтал о машинке на батарейках или, хотя бы, наборе пластмассовых венгерских солдатиков — индейцев, или, на худой конец, ковбоев, — пираты у меня уже были, а о викингах мечтать было бесполезно — их было вообще не достать. Поэтому на предложение ребят — отдать им микромоторчики просто так — я ответил, что мне надо подумать, и, оставив их сидеть на скамейке у калитки, побежал к забору звать Макара: советоваться. Макар как человек опытный — четвертый класс это уже, как-никак, полжизни за плечами, — подумав, предложил просить мне за два моторчика настоящую машинку на батарейках или, в крайнем случае, двадцать викингов. Я побежал обратно к калитке. Ребята выслушали наше предложение спокойно и сказали, что у них ничего нет, — зато показали, как ездит их самодельная машинка. Назвать то, что ползало по моей скамейке, машинкой, могли лишь очень маленькие мальчики, к тому же наделенные определенной фантазией, и это если смотреть под определенным углом, например с низкой точки, как оно на тебя ползет. Но я входил в число таких мальчиков: то, что переваливалось по деревянному настилу, произвело на меня неизгладимое впечатление — и я снова побежал к забору.
Так я бегал туда-сюда около часа, за который мы с Макаром постепенно уступили в наших условиях до десяти хотя бы индейцев, ну или двух таких вот самомашинок. Макар явно хотел остаться в тени этой сделки, но я думаю, в случае удачи он рассчитывал минимум на пятьдесят процентов от прибыли. Однако мальчики ответили мне, что за то время, которое я бегал по двору, солдатиков у них не прибавилось, а менять два микромоторчика на две готовые машинки, для которых эти моторчики пусть главная, но не единственная часть, как-то совсем невыгодно. Выгодно ли мне отдать им эти микромоторчики просто так, они не сказали, а я не спросил. В итоге сделка так и не состоялась, а моторчики, так резко взлетевшие в моих глазах в цене, случайно попали под дождь, вздулись, из них полезла ржавчина, и они поехали на мусорку. А мне через год, на день рождения, подарили танк, на пульте управления, который, естественно, крепился к нему довольно коротким, метровым, проводом. Но зато им было удобно дергать и поправлять танк, если он застревал где-то. На улицу танк не выезжал, он был комнатным.
У Макара была большая семья. Его родители, дядя Миша и тетя Катя, были натуральными хохлами, с соответствующим выговором и повадками, они переехали в Крым откуда-то с Украины. Все довольно толстые, особенно тетя Катя, и настоящие колхозники — хотя она проработала всю жизнь в городе, на заводе, в каком-то тяжелом цеху, и, несмотря на свои больные ноги, ездила туда каждый день на автобусе. Дядя Миша был толстый не равномерно объемно, как его жена, — у него просто было пузо, и он ходил с ним вразвалочку. Однако ходил он мало, потому что работал шофером на самосвале и все больше ездил за рулем. Еще Макар имел сестру и старшего брата. Сестру звали Светка, она была лет на пять старше Макара, довольно глупая и некрасивая (самым ярким в ее внешности были вечно выводимые и, наверно, поэтому непобедимые угри). Но Светка хотела быть певицей, фанатела по Софии Ротару и собиралась поступать куда-то туда, где берут в певицы. Мои двоюродные сестры, приехавшие к нам на лето, прознали об этом Светкином устремлении и, конечно же, не упустили случая устроить проверку ее певчих талантов — чтобы она могла немного потренироваться перед экзаменом. Поздно вечером Светка давала концерт, стоя со своей стороны забора, ну а с нашей стороны под кустами ползали на карачках и давились от смеха две малолетние интриганки, потому что слушать стоя, как поет Света, было невозможно. Примерно так же ее оценила потом и приемная комиссия, которая берет в певицы, но, как оказалось, не всех, — и Света, как и ее мама, пошла работать на завод. Сейчас по телику сплошь показывают идиотов без голоса и слуха, лезущих в различные шоу для талантов, но тогда это было еще в новинку.