Выбрать главу

— Простите? — вынырнув из собственных невесёлых мыслей, я нахмурилась, поднявшись и подойдя к столу начальника. — Ивар Захарович, о чём спросили?

— О том, по какой причине они тебя избили. И зачем угрожали пистолетом. Женечка, я всем чем хочешь клянусь, я не думал… Я даже не предполагал…

— Ивар Захарович, не надо, — несильно ударив ладонью по столу, я вымученно улыбнулась шефу и покачала головой. — Вы действительно не виноваты ни в чём. Тут просто… Глупое стечение обстоятельств. Глупое и фатальное. Вам бы это… Отдохнуть. С семьёй побыть. А не сидеть и не напиваться тут. Всё же вроде хорошо закончилось, нет?

— Хорошо… — вяло кивнул в ответ Блюменкранц и снова вздохнул с затаённой горечью. — Только всё равно, Женечка. Я виноват. Прости старика, я ж как лучше хотел… А вышло…

— Всё хорошо, что хорошо кончается, — снова криво усмехнувшись, я осторожно спросила. — Можно я сегодня выходной возьму, Ивар Захарович? Сдаётся мне, никто сегодня работать не будет.

— Конечно-конечно, — суетливо кивнул старик, явно так и не поверивший моим словам. Это было видно по заострившимся чертам лица, по потемневшим глазам и судорожным движениям. Ивар Захарович, славившийся своей выдержкой и умением мыслить позитивно в любой ситуации, сейчас был действительно сломлен. И задыхался от душившего его чувства вины.

Как бы не натворил он с собой чего-нибудь…

Вот только, как бы цинично это не прозвучало, меня сейчас куда больше заботили собственные переживания. И воспользовавшись разрешением начальника, я выскочила за дверь, почти бегом направившись обратно в родной зал. Не глядя по сторонам ин е обращая ни на кого внимание. В голове билась эта треклятая мысль, высказанная ещё самим Винни-Пухом в том старом мультике: «Это ж-ж-ж неспроста!», а ноги самостоятельно привели меня на разгромленное рабочее место.

Где я и грохнулась на колени, опёршись ладонями в ледяной пол и пытаясь сложить чёртов пазл, который ну никак не желал сходиться.

О том, что меня избили, знали только двое. На самом деле знали, а не догадывались и могли сказать об этом с твёрдой уверенностью. А о том, что меня душили вообще только один, но тот не мог никому ничего сказать. Не мог же?

Втянув воздух сквозь сжатые зубы, я зажмурилась, треснув со всей силы кулаком по полу. Противно заныли костяшки, оставляя на светлой плитке алый след. А в голове по-прежнему скакали треклятые эвоки из «Звёздных войн», складывая мельчайшие, несвязанные на первый взгляд моменты в единую картину. Картину, от которой к горлу подкатывала тошнота.

Странные реакции, запутанный гугл-переводчик, не пытавшийся ничего сделать со своей проблемой мужчина, заедающий замок, грёбанные креветки, его беспокойство и нежелание вчера меня куда-либо отпускать…

Вася, исчезнувший с горизонта, Рыж, странно отреагировавшая на казалось бы незнакомого парня, замечание Эльзы про ругань матом на корейском, их поспешная прогулка на улице, слишком довольное лицо Солнцевой по возвращению…

Тихо всхлипнула, усевшись на пол и, подтянув колени к груди, обхватила их руками, уткнувшись в них лбом. Я должна была догадаться, разве нет? Я должна была понять, что не может человек так комфортно воспринимать собственное вынужденное молчание и то, что не может ни с кем объясниться! Я должна была заметить, что его не напрягает моё долгое отсутствие и вынужденное заточение в квартире. Я должна была…

Но не заметила. Не обратила внимания и не захотела думать об этом, веря в лучшее.

— Значит, просто похож, да, Рыж? — тихо проговорила, чувствуя, как грудь сдавливает обруч из злости, непонимания и обиды. — Ну и за что ты так со мной, Жмур? Или как там тебя зовут на самом-то деле?!

Было больно. Не от того, что он вмешался, не от того, что врал. Больно было от того, что не доверял. И предпочёл что бы все всё знали, одна я как дура оставалась в неведении. И зачем? Из страха потерять? Из собственной прихоти?

Зачем?

Вопросы оставались без ответов, во всяком случае, оставшиеся в холодильниках мертвецы вряд ли могли бы что-нибудь сказать мне по данному поводу. Поэтому сглотнув горечь, оседавшую на языке, я проигнорировала стойкое желание забиться в угол и порыдать в темноте. Я медленно поднялась на ноги, не обращая внимания на сбитые в кровь костяшки, и вытащила телефон, чудом уцелевший после всех приключений.