Не важно, от кого она: от мимолётных знакомых или же близких людей. Женя ненавидит демонстрировать свою слабость, даже если от этого зависит не только её благосостояние или душеное спокойствие, но и жизнь. И что с ней делать-то, с такой принципиальной?
Беззвучно хмыкнув, он засунул руки в карманы чужих джинсов, не спадавших с него только благодаря ремню на поясе. Было немного любопытно, что ж там за сосед такой, если при немалых габаритах самого Жмурика, джинсы всё равно, либо очень неприлично сидели на бёдрах, либо начинали сползать ниже. Однако, спрашивать было как-то не с руки. Поэтому приходилось стоять, молча терпеть и искоса поглядывать на Женьку, дорвавшуюся до бесплатного.
Та отрывалась на полную катушку. Она гоняла смущённых и сверкающих стыдливым румянцем продавцов и в хвост, и в гриву. Палку не перегибала, нет, и не хамила особо. Зато как ребёнок радовалась жизни, довольно щурилась и в кои-то веки за последние дня три он с удивлением видел девушку настолько… Живой. И настоящей, не прячущейся за своими специфичными шуточками, чёрным юмором и сарказмом.
Прелюбопытнейшее зрелище, что не говори. И такое милое, что парень невольно засмотрелся на широко улыбающуюся Женьку. А когда осознал это, предпочёл глазеть на что-то менее отвлекающее и куда как более приземлённое.
Правда, мысли его, как назло, свернули совсем уж в неприличную сторону. Разглядывая выставленные на всеобщее обозрение комплекты, порою представляющие собой небольшие куски шёлка, вряд ли способные что-то прикрыть, он невольно задумался о том, как бы это выглядело на одной определённой девушке. Мысль была симпатичной, даже привлекательной… Ровно до того момента, пока вновь покосившись на Женьку, Жмур не признался самому себе в том, что за такие «подарки» его предадут пыткам испанской инквизиции. И самое мягкое, что посоветуют, так это куда ж ему засунуть эту красоту и вежливо предложат адрес знакомого проктолога, дабы красоту сию оттуда вытащить.
Закрыв лицо ладонью, он только вздохнул и предпочёл переключить своё внимание на что-то другое. И с чистой совестью вернулся к Женьке, уже протянувшей карту для оплаты собственных покупок. Нахмурившись, Жмур подкрался к ней сзади и занял стратегическую позицию за спиной, обнимая за талию и уже привычно утыкаясь подбородком в макушку. Призывные взгляды девушек игнорировал, бубнёж под нос в исполнении Харон пропустил мимо ушей. Зато пристально следил за суммой, выбиваемой продавцом на кассе, сам не замечая, как пальцы сжались в кулаки и нехотя расслабились, уютно устроившись на чужом животе.
Сумма вышла впечатляющая. И от этого хотелось кое-кому отвесить подзатыльник или хотя бы отшлёпать, что бы сначала думала, а потом тратилась. Вряд ли её зарплата, даже если она довольствовалась малым, позволяла делать такие траты за один раз! И это без учёта квартплаты, повседневных нужд, той же еды которую теперь придётся покупать чаще и в больших объёмах.
Недовольно скривился, наклонив голову и пряча выражение своего лица. Возмутиться бы, да высказать всё, что он думает по этому поводу. Но нельзя. Остаётся только молча негодовать, попутно размышляя, что никто не мешает ему вернуть всю сумму и даже больше. Когда рядом не будет Харон, и она не сможет выяснить, чьих рук это дело. Хотя до этого сначала надо дожить и, что страшнее всего, как-то пережить продолжение шопинга. Которое с каждым мгновением становилось всё фееричнее и фееричнее. Особенно. Когда в магазине появилась знакомая Жене девушка, с красивым именем Эльза и такой холодностью, что Жмур невольно передёрнул плечами, поёжившись.
О, она была красивой, светловолосой и вежливой. Только вежливость её была пропитана ехидством и иронией насквозь. А уж то, как легко она нашла общий язык с Харон, и та заинтересованно включилась в диалог, наводило на мысль о долгом и продолжительном знакомстве девушек. Настолько, что поддерживать общение, обмениваясь колкими любезностями, и планомерно разрушать психику окружающих для них не составляло никакого труда.
То, что было дальше, Жмур вряд ли сможет когда-нибудь забыть. И искренне сочувствовал неизвестному Вене и ещё более неизвестному, но заранее несчастному субъекту, которому собирались дарить жирафиков и пегасов. Потому как судя по гоготу, самому натуральному гоготу девушек, личность сия была выдающейся во всех смыслах и с юмором у него проблем нет… Но такой подарок явно приведёт его в состояние ступора, как минимум!
Смеялись они долго. И сильнее всего веселилась именно Женька. Да так, что он невольно забеспокоился, а не станет ли ей плохо. А после и вовсе, нахмурился, почему-то подумав о том, что к обсуждаемым, потенциальным владельцам таких экзотичных экземпляров Харон питает что-то большее, чем чисто научный интерес. Иначе не стала бы так смеяться на вроде бы невинные фразы своей подруги.