Как же это невероятно, когда тебя так переполняют чувства и эмоции. Я уже почти отвыкла от них, пропадая всё время на работе. Мертвецам-то они не нужны.
— И что это было? — тихо спросила, облизнув машинально губы. Отстраняться не спешила, пытаться выбраться из объятий тоже. Мне давно не было так хорошо, если уж быть совсем честной.
Жмур невнятно что-то пробормотал, уткнувшись лицом мне в шею. Я только охнула, ощутив его зубы на коже, и откинула голову назад, противореча сама себе, подставляясь под ласку. И мне, почему-то вдруг стало совершенно наплевать на собственные принципы, врачебную этику и прочее-прочее-прочее…
Какая к чёрту этика, когда тебя так хотят? Очевидно и неприкрыто? Я может и не эксперт в отношениях, но все признаки были просто на лицо. И на другие части тела, да.
Но я была бы не я, если б не додумалась ляпнуть:
— Что, решил развлечься, да?
Обидный и болезненный шлепок по заднице был полной неожиданностью. Как и угрюмый взгляд Жмура, отстранившегося и вновь обхватившего моё лицо ладонями. Он глядел на меня с такой нежностью, мучительной страстью и жадностью, что у меня дыхание перехватило. А уж когда он наклонился вперёд, прижавшись лбом к моему лбу, и прикрыл глаза, нежно улыбаясь, я и вовсе перестала хоть что-то понимать.
Кроме разве что одного. Похоже… Ему нужна я. Не для развлечений, иначе он бы так активно не возмущался по поводу моего предположения. И не на один раз, иначе не стал бы останавливаться, верно? Я же была не против, хотя на утро обязательно пожалела бы о сделанном и смылась на работу. И не появилась бы дома, пока не поняла бы, что делать дальше и как себя вести.
— Что тебе от меня надо, Жмур? — всё же тихо поинтересовалась, погладив его по щеке и наблюдая за тем, как Жмур прикрыл глаза, поддавшись на незамысловатую ласку.
Он в ответ коснулся ладонью сначала своей груди, потом прижал меня ещё крепче, вновь уткнувшись лбом в плечо. И пробормотал что-то на корейском. Вот только я почему-то смогла понять его даже без перевода. Потому что все его действия, все его жесты были весьма однозначны и не могли быть истолкованы иначе.
Я. Жмуру была нужна я сама. И что мне делать с этим знанием я не совершенно не представляю.
Как будто почувствовав, что я догадалась, Жмур меня отпустил, напоследок невесомо коснувшись губами моего лба. И взяв за руку, повёл в комнату, попутно помогая избавиться от одежды. Он уже привычно натянул на меня домашнюю пижаму, укутав в одеяло и устроившись со мной на диване в обнимку.
Вот тогда-то я и отмерла, тихо хмыкнув и пробормотав себе под нос:
— Ну, так меня с днём рождения ещё никто не поздравлял, да… — повернувшись в его руках, я удобно устроилась на мужском плече, с чистой совестью закинув свободные конечности на него. — Зараза ты, Жмур. Подразнил, поманил сладким… И в кусты! У тебя совесть вообще есть? Или она ушла в бессрочный отпуск, вместе со здравым смыслом! Я ж ведь и того… Отомстить могу!
Судя по ответному взгляду и лёгкой, насмешливой улыбке, бывший труп эту самую месть не только представил, но уже и предвкушал, одарив меня мягкой, чувственной улыбкой и прижав к себе крепче. И фыркнул, уткнувшись носом мне в макушку, рисуя кончиками пальцев узоры на моём предплечье. Как бы намекая, что месть должна быть вдумчивой, продолжительной и планомерной…
Меня аж в жар бросило, стоило представить процесс отмщения. И я предпочла не рисковать и предаться самому сладкому и желанному греху из всех возможных: банально, нагло и сладко заснула на голой мужской груди.
Кто бы сомневался, сны, какого содержания мне снились при этом…
Осторожный стук в дверь вернул меня в реальность. Тряхнув головой, я оценила свою смущённую, горящую румянцем физиономию в отражении и застонала, закрыв лицо руками:
— Ну что ж ты за мышь такая неправильная, а, Харон? Плачешь, колешься… Но всё равно собираешься жрать этот кактус, чёрт бы его побрал! Пусть даже настолько обаятельный, привлекательный и совершенно незаменимый в твоём одиноком хозяйстве! И вот что теперь делать прикажешь, а, товарищ патологоанатом? Плюнуть на всё и рискнуть или изобразить грозного, но трусливого зайца?!
Стук повторился, прерывая мой приступ самозабвенного самобичевания. И звучал так настойчиво, что я предпочла откликнуться, пока некоторые личности не завалились в ванну, лишая меня последних крошек самообладания. Я, конечно, не девушка-огонь…
Но рискую не сдержаться и добраться до пары статей так любимого Эльзой уголовного кодекса. И хорошо, коли это будут одни лишь домогательства… А ежели нет и меня понесёт на развратные действия? С моей везучестью они быстро станут темой для обсуждения в ближайшем отделении травматологии!