— Что за безрассудство, Катя? Чего ты на меня кинулась? — спросил девушку, которая была вся в маленьких царапинах из-за буйства моей стихии.
— Не знаю. Мне показалось, что так будет правильно, — пожала она плечами. — Помогло же, верно?
— Верно, — согласился с Екатериной. — Но ты ведь могла пострадать. Я бы себе подобного не простил бы.
— Ты постоянно рискуешь своей жизнью, чтобы спасти мою. Так почему же я не могу поступить также?
— Потому что ты принцесса!
— А ещё я твой друг! И если бы случилось что-то подобное вновь, я бы поступила точно также! — кажется, сейчас меня снова будут атаковать сосульками.
— Спасибо, — коротко поблагодарил я подругу. — Как ты вообще меня нашла?
— Скоро тебя должны были вызвать на сцену, мама уже пришла, — начала пояснять Романова. — А я вижу, что тебя нет на твоем месте, вот и пошла спросить. Сказали, что ты подскочил и убежал куда-то вместе со слугой. И я в ту же сторону двинулась, а тут такое возмущение в энергетическом плане, что пропустить тебя было весьма сложно.
— Вот как… — протянул, а сам подумал о том, как же хорошо, что ни Наташа, ни Оксана не прибежали сюда. Вряд ли бы они смогли остановить сестру Екатерины и удержать меня в узде. — Так через сколько мне нужно быть на сцене? — спросил у принцессы. — Мне бы немного привести себя в порядок, — хмыкнул, рассматривая себя в единственном уцелевшем зеркале. — Да и тебе тоже не помешало бы, — кстати, о зеркалах и раковинах. — Потом выставите мне счет за то, что я здесь разрушил? Придется все оплатить.
— Безусловно придется, — сказала Татьяна за нашими спинами. Я заметил, как она подошла, а вот Екатерина вздрогнула. — Так вот о ком ты все время рассказывала, Катя. Я думала, что он будет более уравновешенным?
— Ваше Императорское Высочество, прошу меня простить, — я поклонился, полностью признавая свою вину. Я действительно оскорбил девушку, так что поклон — малейшее, чем я могу выразить свои извинения. — Я был под действием яда, который вызывал во мне чувство слепой ярости и гнева.
— Катя, скажи что-нибудь в защиту своего друга, пока я не приказала страже схватить его, — мой спич оказался полностью проигнорированным.
— Александр тебе все сказал, Таня, — вымолвила моя подруга. — Он с трудом контролировал себя.
— Это не позволяло ему оскорблять меня. И за это он должен понести заслуженное наказание, — Татьяна говорила холодно. — Думаю, пока мы будем выбирать его, парень подождет в темнице дворца. Кто знает, может он вновь вспыхнет тогда, когда рядом с ним будет кто-нибудь еще.
— Знаешь, Катя, а я уже не так сильно жалею о своих словах, сказанных под действием яда, — легонько ткнул подругу в бок, вызвав кривую усмешку на лице ее сестры.
— Нет, Таня. Я тебе не позволю пленить моего друга, — ой, кажется, здесь сейчас развернется драка между сестрами.
— Пойдешь против родной сестры ради постороннего? — изогнула бровь Татьяна.
— Он не посторонний, а мой близкий друг, — Катя начала раскручивать силу в своем источнике и в помещении изрядно похолодало. — Гораздо ближе, чем ты.
— Не стоит, — я положил руку на плечо Екатерины. — Не хватало, чтобы вы еще тут драку устроили, когда во дворце столько гостей. Тем более, когда сюда идет ваш старший брат.
Девушки удивленно переглянулись, а Татьяна даже выглянула в коридор, после чего удивилась еще сильнее, ведь прямо перед ней в этот момент из-за поворота выходил Михаил.
— Миша, он назвал меня сучкой и разнес уборную, — взяла инициативу в свои руки Татьяна, когда цесаревич молча заглянул в туалет. — К тому же он покалечил Катю.
— Это правда? — он взглянул мне в глаза, пытаясь просканировать насквозь.
— Правда.
— Саша! Не прикрывай меня, я сама на тебя кинулась, — влезла Екатерина.
— Поочередно расскажите мне, что здесь произошло? — приказал цесаревич. — Начнем с тебя, Татьяна.
И понеслась. Сказать, что девушка преувеличивала, значит ничего не сказать. С ее слов, я здесь чуть ли не террористический акт совершать собрался. Катя, еле сдерживалась, чтобы не встрять в разговор, обличив свою сестру в клевете. Но мне, к счастью, удалось удержать ее от такого поспешного действия.
После Татьяны цесаревич принялся выслушивать свою вторую сестру. Рассказ у нее был куда короче, чем у первой опрашиваемой девушки, но зато гораздо более эмоциональный.
Затем настала моя очередь. Рассказал все, как было на самом деле. И о нарастающей ярости, и о попытке Татьяны успокоить меня с помощью силы, и о самоотверженности младшей сестры цесаревича. Парень выслушивал внимательно, задавая уточняющие вопросы. В конце с минуту раздумывал, после чего произнес: