«Милуйте боги! – подумала Киара с ужасом, когда интерес на старательно оштукатуренном лице леди приобрел явственный плотоядный оттенок. – Она ж ему в бабушки годится… Погодите, она же и есть его бабушка!»
Марк, видно, тоже заметил нездоровый огонек в глазах так называемой бабули, отчего встал ближе и хозяйским жестом взял Киару под руку. И глянул на престарелую кокетку так, что передернуло даже леди Фалько, стоявшую рядом с Сандрой.
– Сдается мне, леди тебя мысленно поимела прямо у гроба, – едко обрадовала Киара. – И не поглядела, что ты зовешься ее внучком.
– Упаси меня Хладная!
Киара с этим охотно согласилась.
Они заняли места подальше от леди Сандры, да и от гроба, где возлежало тело Гленны – кое-как подлеченное Багряным жрецом и обряженное в платье цвета венозной крови. Не слишком удачный наряд для бесцветной блондинки, однако в ее положении нос уже не поворотишь. Ну да не все ли равно, в каких тряпках лежать, когда с минуты на минуту сгоришь синим пламенем?
Дождавшись, пока многоголосый гул толпы стихнет, жрецы начали стандартное воззвание к богам. Лазоревая жрица Пресветлой богини – румяная девица пасторальной наружности, укутанная в голубую хламиду с обильным золотым шитьем, – вдохновенно щебетала о благодатном свете небесных сфер и счастливом возрождении в новой жизни. По-шафрийски смуглый некромант, ехидно косясь на свою опосредованную конкурентку, вторил – мол, небесные сферы, конечно, дело хорошее, но извольте сначала чрез очистительное горнило страданий да в Хладный чертог.
И то сказать, счастливое возрождение еще заработать надо.
К счастью, это завуалированное препирательство вскоре подошло к концу, и жрецы, предусмотрительно захлопнув крышку гроба, в четыре руки сотворили сложное заклинание, по-простому именуемое «бездымный огонь». Синее пламя, с тихим треском выплевывая багровые искры, поглотило гроб, и за каких-то пару минут бушующий погребальный костер обратился кучкой легкого пепла. Оставалось собрать остатки праха в урну, на что были по обыкновению подряжены мальчишки из послушников.
Для воздаяния почестей следовало пройти в траурный зал, коим сейчас служила парадная зала поместья Эйнтхартенов. Киаре не нужно было даже смотреть на Марка, чтобы понять: сейчас отчий дом – последнее место, куда он хотел бы отправиться.
Вот только под взглядами, какими их обоих наградила треть Светлого Круга во главе с Грозной Морел, стало понятно: свои пожелания стоит оставить при себе.
Марк рядом молчал, с мрачным выражением лица чеканя шаг подобно образцовому солдату. Да и что тут скажешь? Светлые маги не выносят убийств и изощренной жестокости: все это противно их природе, зато сполна присуще темным. При этом архимаги Светлого Круга были бы рады извести всех темных как потенциальную угрозу драгоценным человеческим жизням. И вполне вероятно, что извели бы, – но, к счастью, в архимаги не брали скудоумных огнемразей вроде Альфарда Эйнтхартена. А всякому умному магу очевидно, что равновесие Света и Тьмы незыблемо. Не будет темных – значит, фактически вымрут артефакторы, алхимики и малефики, ведь трансмутация и малефицизм – темные способности, обычно присущие некромантам. Для империи это означало чудовищный регресс и скоропостижную кончину: Гренвуд и Шафри раздерут ее на куски, а следом, конечно, подтянутся фейри. Остроухие ублюдки никогда своего не упускают и всегда стараются загрести жар чужими руками.
– Напьемся? – мрачно поинтересовался Марк, весьма красноречиво скривившись при виде собравшейся толпы.
– Разве мы не за этим здесь? – делано изумилась Киара, приманивая поближе ранее примеченную бутыль с любимым аэльбранским ликером. – Напьемся, а как же.
В отличие от нее, Марка ликер явно не вдохновил. Он подозвал к себе одного из мальчишек, прислуживающих высоким гостям.
– Где подвал, знаешь?
Мальчишка, поразмыслив немного, кивнул.
– Горькую тащи.
Киара удивленно уставилась на Эйнтхартена. Вот уж кого она точно не считала нарушителем давно установленных порядков – на похоронах пить что-то крепче ликера было не принято. В старые времена считалось, что, если гости будут пьяны, душа покойного не найдет дороги в чертог Госпожи. Сейчас от тех суеверий остались только строчки в талмудах, а вот традиция сохранилась. И к лучшему, если честно, – кому охота на похоронах драки разнимать?