– Я не хочу, чтобы ты это делала, – начал он. Киара тут же открыла рот, чтобы начать спор, но Марк остановил ее, накрыв губы пальцем. – Пожалуйста, дай мне сказать. – Она кивнула. – Одна мысль о том, что ты умрешь, пусть и не насовсем, приводит меня в ужас. И я бы отдал многое, чтобы ты отказалась от этой затеи.
– Ты знаешь, что не откажусь. По-другому…
– Никак, я знаю. – Свободной рукой Марк коснулся ее волос, перебирая упругие пряди. – Видят боги, твоя смерть – не то, на что я хочу смотреть. Поэтому я прошу тебя, вернись ко мне, Киара. Как бы ни хотелось остаться там. Я… – Он запнулся, чувствуя, как к горлу поднимается противный ком. – Не хочу, чтобы это стало последним, что я запомню о тебе.
Она хотела что-то сказать – Марк видел это по ее сердито нахмуренным бровям. Слышал по глубокому вздоху – так обычно набирают воздуха в легкие, прежде чем разразиться гневной тирадой. А потом – всего через мгновение! – почувствовал на губах ее губы, куда более теплые, чем ладони. Ощущать прикосновения, ласку и щемящую, отчаянную нежность было слишком приятно. Настолько, что позабылось о времени, которого у них не было – война и похороны ожидания не терпят.
Марк отстранился первым, так и не выпустив Киару из своих рук. И прошептал тихо, невесомо касаясь ее щеки кончиками пальцев:
– Я не справлюсь без тебя.
На самом деле сказать хотелось совсем другое. Но Марк не смог выдавить из себя банальное и даже пошлое «люблю». Не здесь, не сейчас, не рядом с людьми, готовыми всадить в сердце его женщины железный нож.
– Я буду рядом, – чуть слышно заверила Киара, на долгие пару мгновений прижавшись к нему так тесно, словно ни в какую не желая отпускать. Но она все же разомкнула руки – медленно-медленно – и, отступив на шаг, с обычной самодовольной усмешкой прибавила: – Не делай глупостей, Эйнтхартен. Приду, проверю.
Киара резко отвернулась от него и зашагала к противоположной стене – туда, где темнела глубокая ниша где-то в два ярда глубиной. На крупную каменную кладку в нише кто-то заботливо подстелил разрисованный пестрыми цветочками плед, и это казалось каким-то безумием на фоне того, что совсем скоро должно произойти здесь.
– Кто? – коротко осведомилась Киара, усевшись на дурацкий плед. – Ну же, смелее. Каждому из вас хоть разок да хотелось меня убить.
Архимаги молчали. Дальгор уставился себе под ноги с таким вниманием, будто досрочно узрел там Хладный чертог; леди Фалько кусала губы, выжидающе глядя то на него, то на Киару; у высокомерного и самоуверенного Эрдланга же вдруг задрожали губы, и он поспешно отвернулся, до белизны стискивая кулаки. Он явно предпочел бы задать хорошую трепку своей сестре по жиле, а затем утащить ту как можно дальше из этого гиблого места.
Наконец, к Киаре приблизился мужчина – степенный и неторопливый, и удивительно немолодой: его длинные черные волосы у висков тронуты сединой, а на холодно-невозмутимом лице видны морщины – немногочисленные, но уже заметные.
– Давай сюда свой нож, девочка, – промолвил архимаг Джердис. – Пусть уж лучше это буду я.
– Мне стоило сразу догадаться, – проворчала Киара, однако нож отдала послушно и даже, казалось, с облегчением.
Марк не хотел этого видеть, но заставить себя сдвинуться с места не мог. Не получалось даже закрыть глаза – его будто парализовало, только буйная и непослушная сила, застывшая было, начала царапать нутро, обжигать и проситься наружу. Казалось, стоит попробовать дернуться – и она вся вырвется наружу, выбьет из рук архимага нож и снесет крипту до основания. Будь возможность, Марк и сам сделал бы это безо всякой магии.
Он продолжал смотреть на нее, притворно собранную и столь же притворно равнодушную к происходящему. То, что ее руки и плечи подрагивают, как от холода, было заметно даже отсюда. Как и ее губы, когда она вдруг повернулась и произнесла беззвучно: «Не смотри».
Пришлось поспешно отвернуться, но это не спасало. Он не смотрел, но слышал. И чувствовал. Как если бы этим треклятым ножом пронзили его собственное сердце.
Глава 19
На то, чтобы вернуться к жизни, Киаре было отмерено три часа, и каждая секунда казалась бесконечной. Считай как угодно, но время быстрее двигаться не начнет. Ему без разницы, сколько человек нервно посматривает на стрелку часов, медленно ползущую по циферблату, и кто из присутствующих эти самые часы хочет расколотить.
Например, Марку хотелось очень – чтобы прекратили уже показывать, как мало Киаре осталось, прежде чем смерть станет необратимой. И если это случится, второй гроб придется заказывать для него, спятившего темного мага с демонической кровью и подарком в виде эксклюзивного проклятья.