Он смотрит на меня. И мы оба знаем, что это ложь. Эта история между нами еще не закончилась. Я всегда буду рабыней этого человека. Я готова обслуживать его в любой день недели и дважды по воскресеньям. Потому что, черт меня побери, вот почему.
Он мог бы просто выйти и сказать это, если бы действительно захотел. Ткнуть меня в это носом и сказать ужасную правду. Вместо этого он просто говорит: «Я отвезу тебя домой».
ГЛАВА 24
Саша
Когда Ронан сказал, что отвезет меня домой, самым логичным было бы предположить, что он имел в виду мою квартиру. Поэтому, когда мы подъезжаем к незнакомому дому на Бикон-Хилл, я жду объяснений, глядя на его окутанный тенями профиль.
Но Ронан есть Ронан, и он не утруждает себя какими-либо объяснениями. Вместо этого он выходит из машины и подходит, чтобы открыть мне боковую дверцу, а затем провожает меня вверх по лестнице. Он оглядывает улицу, его глаза сканируют каждый автомобиль и куст поблизости. И я уже почти привыкла к тому, что он нервничает, но не так, как сейчас. Он в полной боевой готовности, и одно это заставляет меня нервничать.
— Что-то случилось? — спрашиваю я его.
Он свирепо смотрит на меня.
— Да, что-то определенно не так. Сегодня вечером ты демонстрировала свои сиськи и задницу всем парням. После того, как я забрал тебя. Сделал тебя своей женщиной.
Я все еще смотрю на него с недоверием, когда он тащит меня через дверь. А потом на меня нападает то, что я меньше всего ожидала увидеть в его доме.
Обезумевшая корги.
Я наклоняюсь, чтобы поприветствовать ее, и она облизывает мою руку, прежде чем вильнуть задницей взад-вперед и заскулить при виде Ронана. Он зовет ее на кухню и дает поесть, но очевидно, что она жаждет только его внимания. Ронан, кажется, не понимает этого ... базовые, очевидные эмоции, и это просто так характерно для Ронана, что я не могу не улыбнуться.
— Она хочет, чтобы ты ее погладил, — говорю я ему. — Подержал ее.
— Откуда ты это знаешь? — спрашивает он.
Я хочу сказать ему, что это очевидно, но чем больше я нахожусь рядом с Ронаном, тем больше я узнаю, что он действительно нуждается в объяснении подобных вещей.
— Именно поэтому она так возбуждена, — говорю я. — При виде того, как ты входишь в дом. Она ведь делает так каждый раз, верно?
— Да, — отвечает он. — Я думал, это значит, что она голодна. Именно так сказал Кроу.
Я закатываю глаза и ставлю сумку на пол.
— Нет, Ронан. Это значит, что она скучала по тебе. В то время как ты выходишь в мир по своим делам ежедневно, собака взаимодействует только с тобой, поэтому ее удел ждать тебя с нетерпением каждый день.
— Но с чего бы это ей так радоваться? — спрашивает он.
— Потому что она любит тебя.
Он бросает взгляд на маленькую корги, которая сейчас смотрит на него с выражением, которое мне слишком хорошо известно. То же самое проклятое выражение появляется и у меня, когда я смотрю на него. Ронан идет к холодильнику, а собака подбегает ко мне. Я беру ее на руки и улыбаюсь.
— Ты и я, сестра, — бормочу я. — Мы всего лишь пара дурочек, да?
— Не хочешь ли чего-нибудь выпить? — чересчур официально спрашивает Ронан.
— Нет, — отвечаю я. — А как ее зовут?
Он снова появляется в поле зрения.
— Ее зовут собака. И как ты узнала, что это сучка?
Я хмуро смотрю на него и качаю головой.
— Тебе следует дать ей настоящее имя. И это довольно легко, Ронан. У нее нет яиц.
Он смотрит куда-то с выражением явного дискомфорта, а потом садится на диван. Он снова стал напряженным и неестественным, и я даже не знаю, что здесь делаю.
Я сажусь на свободное место и продолжаю играть с собакой.
— Может быть назвать ее Дейзи? — спрашиваю я его. — Думаю, ей подходит.
Несколько мгновений он наблюдает за собакой, а потом пожимает плечами.
— Это звучит... грандиозно.
— Ты слышишь это, Дейзи? — воркую я. — Тебя повысили с уровня простой собаки. Теперь у тебя есть настоящее имя.
Она скулит, а потом перевозбуждается и бежит к своему любимому хозяину.
— Почему я здесь, Ронан? — наконец спрашиваю я.
Он даже не смотрит на меня. И напряжение в его теле только нарастает с каждой минутой. Он встает и делает жест рукой.
— А ты пойдешь со мной? — спрашивает он. — Я хочу тебе кое-что показать.
— Хорошо, — осторожно соглашаюсь я. Он ведет себя очень странно. Даже больше, чем обычно.
Он идет по коридору, и я впервые замечаю, что планировка его дома очень похожа на дом Лаклэна, но мебели здесь намного меньше, и я сильно подозреваю, что у него почти никогда не бывает компании. Это дом, предназначенный только для работы. Ешь, спи и читай, судя по всему. Все чисто и аккуратно, но не слишком. В доме вообще не так уж много личных вещей. Никаких фотографий, никаких вязаных одеял или других вещей, которые обычно собирают на протяжении всей жизни.
Когда я смотрю ему в спину, пока он ведет меня по темному и пустому коридору, мое сердце щемит от боли. Единственное, что есть у этого человека в жизни, - это его братья по синдикату. А у собаки, которую он даже не знает, должно быть имя. Я хочу расспросить его подробнее о его прошлом, и этот вопрос вертится у меня на языке, но тут он останавливается перед дверью в комнату.
Его комнату.
Это можно определить только по запаху, который там витает. Это личное пространство Ронана. Место, где он спит по ночам. Там есть кровать с простыми серыми одеялами и шкаф, полный костюмов, обуви и всего остального. Пара книг на ночном столике и лампа для чтения. И все.
Я смотрю на него снизу-вверх и задаюсь вопросом, не является ли это какой-то ошибочной попыткой флирта со мной. Или попыткой затащить меня в свою постель, что кажется маловероятным. Он очень любит прижимать меня к стенам, а потом быстро убегать. При этом он даже не раздевается.
— А что ты хотел мне показать? — Я вхожу в комнату и осматриваюсь.
Но Ронан не идет за мной. Вместо этого он захлопывает за мной дверь, и с обратной стороны щелкает замок.
— Какого черта, Ронан? — Я подхожу к двери и хлопаю ладонью по дереву. — Что ты творишь?
— Конор принесет остальные вещи из твоей квартиры, — говорит он с другой стороны. Как будто это утверждение абсолютно разумно и должно все объяснить.
— Что, прости?
— А если тебе что-нибудь понадобится, ты можешь позвонить мне.
— Ронан? — Я в отчаянии потираю виски. — В твоих словах нет ни капли здравого смысла. Расскажи мне, что происходит.
Повисает долгое молчание, а я жду, надеясь, что он не исчез. Но затем его голос становится мягким и немного нервным, когда он поясняет:
— Кто-то вломился в твою квартиру, — говорит он.