Все…
«Перегорел!.. Все же перегорел!», — решил парень открывая глаза.
Сколько Воронцов пролежал в темноте — не ясно. Но слишком долго, чтобы не заметить как его перетащили метров на пять и удобно устроили на чьих-то куртках, но недостаточно для того, чтобы подоспели бойцы из внешнего оцепления.
— Очнулся? — Какой знакомый голос.
— Жив он. — Коротко отчитался командир.
Ох, кого-то дома сегодня ждал нелегкий разговор.
Хан помолчал секунд тридцать, после чего коротко бросил.
— Там выживший. Пообщаться хочет. У тебя минут пять, пока не проверят местность маги. Затем здесь будет людно.
— Наши?
— Живы. Минометчики понадеялись на Тварей, так что те сначала Орденцев же и порвали почти всех…
Вставать не хотелось, но Хан был не из тех, кто будет бросаться бессмысленными фразами, так что посмотреть на выжившего стоило. Матвей не мог сказать, кому именно повезло — сенсорный шок сорвал все «привязки». Ничего он сейчас не чувствовал. Ни-че-го. Да и слышал ужасно, скорее читая по губам, чем улавливая колебания воздуха.
Скорцени было гораздо хуже, чем ему самому. Кусок перекрытия явно перебил ноги, а удар когтистой лапы твари разбросал часть внутренностей диверсанта вокруг. Тем удивительнее, что он был жив. Да еще и в сознании.
— Сделка?.. — едва разлепил высохшие губы он.
Воронцов задумчиво покачался на носках, возвышаясь над изломанным телом, равнодушно рассматривая то, что осталось от одного из лучших диверсантов Ордена за последние пятьдесят лет и вздохнул:
— А не соврешь ли ты часом?
Скорцени не смог пошевелить рукой, чтобы обвести развалины вокруг них красноречивым жестом. Однако парень понял.
— Ладно. — Только и согласился Воронов.
Если бы его так же «списали», он бы очень хотел поквитаться напоследок.
Не аргумент, конечно, но интуиция вопила, что сейчас Скорцени врать не будет.
Пистолет достать получилось не сразу, но он справился. А вот диктофон был расположен гораздо для левой руки удобнее.
Чуть повозившись с настройками маг расположил устройство на том же «выступе», вновь взяв в руку «Глок».
Тоновый сигнал огласил окрестности вместе с коротким словом:
— Начинай!
И Скорцени начал.
Исповедь длилась недолго, но через пять минут, когда «собеседник» потерял сознание, Матвей решил, что «куп де грас» он заслужил.
Мягко ухнул еле слышный выстрел «Глока».
Парень посмотрел на дело рук своих, после чего провел пальцами по уху. Окрасившимся кровью подушечкам он не удивился совсем.
Вздохнув, маг вновь подобрал оружие, чтобы через миг столкнуться с задумчивым взглядом Степаныча, ворвавшегося во главе подоспевшей «кавалерии». От него несло такой жутью, что Воронцов только вздохнул, представляя сколь длинный путь предстоит ему самому.
Он ожидал всего: выговора, требования сдать оружия, ареста за уничтожение возможного свидетеля, но инструктор Демидовых просто стоял и молча смотрел на своего ученика столь пристально, что даже настроение «хоть на дыбу, хоть на плаху», что владело парнем с той самой минуты как он решился на сделку, стало давать трещину… Куда тут же устремились ручейки страха.
Длилось молчание с минуту, после чего Степаныч произнес короткую фразу, криво усмехнулся, и был таков.
«Поздравляю тебя воеводой, шкет!», — через секунду «расшифровал» мозг артикуляцию наставника.
Конец