Александра Лисина
ЖНЕЦ
ЖНЕЦ
ПРОЛОГ
— Вот и закончилась полка, — вздохнул я, втискивая ветхий том на последнее свободное место на стеллаже. — Осталось перетащить сюда еще пару сотен книг из схрона, и шкафы снова станут полными.
Сидящая на потолке Мелочь досадливо щелкнула костяшками, а я растер уставшее лицо и вышел из второго кабинета, прямо на ходу пройдя сквозь границу миров.
Еще четыре дня пролетели впустую. Еще полтора десятка книг, в которых я не обнаружил ни единого указания на разгадку имен из списка. В архив главного сыскного Управления мне попасть больше не удалось — после истории с умруном Корн обозлился и аннулировал мой пропуск, так что пришлось вернуться в схрон и заняться библиотекой учителя вплотную. Но похоже, мастер Этор перемудрил, когда пытался спрятать свою тайну. А может, это я дурак, раз за столько времени не сумел ничего выяснить?
— Ужин, мастер Рэйш? — предложил Нортидж, стоило мне вернуться в обычный мир.
Я бросил взгляд за окно, где царили глухие сумерки.
— Да, пожалуй.
— Сейчас все будет, — поклонился дворецкий и, неодобрительно покосившись на выбравшуюся из кабинета куклу, испарился.
Мои слуги и сейчас сторонились Мелочи, особенно после того, как выяснилось, что она считает своим долгом меня охранять. Однако, прежде чем впустить это существо в дом, я провел соответствующий ритуал, и теперь Мелочь стала не только намертво привязанным к перстню духом-служителем, но и утратила способность противиться моим приказам.
Собственно, сейчас она зависела от меня целиком и полностью. Более того, могла жить лишь до тех пор, пока билось мое сердце. С моей смертью маленькое чудовище должно было погибнуть, так что волей-неволей Мелочи пришлось бы заботиться о моем благополучии, даже в том случае, если я ошибся насчет ее происхождения или неправильно определил навязанные ей функции.
А сомнения на этот счет имелись. Правда, ни подтвердить их, ни опровергнуть я пока не мог, а Мелочь оказалась не в состоянии внятно ответить на мои вопросы.
Я покосился на замершую на подоконнике куклу — с тех пор, как она здесь появилась, в доме стало беспокойно. Всего за несколько дней Мелочь успела до печенок надоесть дворецкому, напугала горничных, всполошила собак и всерьез поцапалась с кухаркой.
За мной она таскалась по пятам даже в хорошо защищенном доме. Кабинет, спальня, столовая… Мелочь умудрялась пролезть абсолютно везде и всюду, каким-то образом протискиваясь сквозь защитные заклинания. Не говоря уж о том, что с того момента, как я провел ее сквозь внешний щит, кукла получила возможность ходить туда-сюда в любое время дня и ночи.
Трупы под окна она, к счастью, подбрасывать перестала. Зато неожиданно выяснилось, что у Мелочи есть любимое место: она могла часами стоять на подоконнике в моем кабинете и таращиться в окно, время от времени забавно наклоняя голову и издавая щелкающие, а иногда воркующие звуки. Зачем она это делала, я поначалу не понимал, но однажды заметил, что кукла украдкой поправляет спутанные «волосы» на макушке. И после этого всерьез заподозрил, что она не просто изучает ландшафт за окном, а банально любуется отражением.
— Хозяин, ужин готов, — торжественно возвестил материализовавшийся посреди кабинета Нортидж.
Я рассеянно кивнул. А Мелочь с довольным цоканьем развернулась, ловко перепрыгнула с подоконника на стол и выразительно на меня уставилась. Типа, ну что, пойдем?
Естественно, ей понравилась наша кухня — там находи лось много предметов, которые даже на темной стороне давали нормальное отражение. Серебряные подносы, начищенные до блеска чайники, кастрюли, ножи… в отсутствие зеркал для Мелочи это была единственная возможность на себя полюбоваться. Но, поскольку Марта ее на дух не переносила и в первую же ночь устроила знатный тарарам в попытке выгнать из своих владений проворную тварь, пришлось Мелочи запретить там появляться без согласия кухарки. И она послушно не появлялась. Только огорченно вздыхала всякий раз, когда я проходил мимо заветных дверей.
— Ну, идем, — хмыкнул я и протянул Мелочи руку. После чего кукла быстрее молнии шмыгнула на плечо и негромко выдохнула:
— Хысь!
— Не «хысь», а «хозяин», — наставительно заметил Нортидж, когда я направился к выходу. — На худой конец «мастер Рэйш». Когда ты нормально разговаривать научишься?
Мелочь тут же насупилась. А когда призрак растаял в воздухе, приглушенно фыркнула, спрятала морду у меня на шее и принялась негромко бормотать:
— Хы-ы-сь… хысь… хы-хы-ысь…