Владимир Поселягин
Жнец
© Поселягин В. Г., 2019
© Художественное оформление серии, «Центрполиграф», 2019
© «Центрполиграф», 2019
Как же это глупо – умереть во время охоты. Да ещё от картечи одного такого охотничка. Причём я в этой охоте не участвовал. Угораздило же меня собраться за грибами, проезжать на мотоцикле по лесной поляне, куда наперерез мне выскочил секач, и оказаться в зоне траектории полёта крупных картечин на кабана. Причём самое удивительное, что в нашем леске дичи лет тридцать не было, о чём знали все окрестные жители. Последнюю лису здесь убили ещё в середине семидесятых. Поэтому, стараясь остановить кровь на ноге, я лишь изумлялся: ну откуда они могли взяться – и кабан этот, и охотник? Вот и не верь в роковое стечение обстоятельств. Хотя, бывало, я и сам их устраивал, может, и тут такой специалист поработал?
Мотор мотоцикла заглох, а охотник, увидев, что натворил, скрылся в кустах. Но ответку меня с детства учили давать, и я со злости выпустил тому вдогонку весь магазин. Отшвырнул пистолет – ствол-то левый, всё равно сбросить его надо было. Остановить кровь не получалось: артерия задета, пальцы слабели, да и скользкими от крови были. Я спешно стал выдёргивать поясной ремень, наложил жгут. Что-то силы очень быстро терял, это озадачило. Заметил кровь и на животе, провёл рукой по свитеру. Тёмная. Понятно, ещё и печень задело. Ну всё, без шансов. Я облокотился о бачок, прикрыл глаза и мысленно пробежался по своей жизни. Она была… своеобразной. В принципе, жизнь я прожил не зря и к тридцати девяти гордился своим опытом. Единственное, что омрачало, – родители, не смогли мы найти нужных слов друг другу, рано они ушли, и извиниться я не успел. Правы они тогда были. Прощения просил только на могилах, посещая их и ухаживая. Долг, который я нёс, как и положено пусть и плохому, но сыну.
Что же рассказать о себе? Родился, садик, школа, два курса медицинского института и армия. Отец у меня учёным был, зав. лабораторией в каком-то секретном НИИ, который и после развала Союза не закрыли. С чем там работали, я до сих пор не знаю, дома об этом не говорили. С десяти лет я увлёкся стрельбой, благо обладал отличным зрением. Сначала из пистолетов, но страстью стали винтовки. Причём, перейдя в секцию спортивной стрельбы из винтовки, не бросая и секцию с пистолетами, к девятнадцати дотянул до КМС. Отец, конечно, расстроился, всё же он старался привить мне интерес к точным наукам, но не моё это, и родитель понял, отступил, давая мне развиваться самостоятельно.
Жизнь представлялась радужной, но оказалось, за такими стрелками, как я, следят. Девяностые, правоохранительным органам не до нас, а вот теневой стороне – вполне. На меня положил глаз один парень, который из наших был, тренером работал, ну и по совместительству киллером. Мне тогда едва четырнадцать исполнилось, рановато, но он ко мне подошёл, познакомились, общаться стали, видимо, он меня старался узнать, и я, похоже, удовлетворил его интерес: через месяц он прямо сказал, что ему нужно. Ученик на замену. Это я уже потом понял, что он решил соскочить с этой стези и свалить за бугор, подставив меня под игры авторитетов. Я ухватился за его предложение, тогда казалось, что мне это и нужно для самореализации. К четырнадцати годам я посматривал на своих сверстников свысока, считая себя взрослее их, и такое предложение давало моему самомнению ещё больше утвердиться. Сейчас мне смешно от тех прошлых мыслей. Однако Спец, такое прозвище имел мой новый учитель, целый год натаскивал меня перед первым заказом. Основы маскировки – от позиций до личной, слежка, выбор места акции и подбор нескольких мест для стрельбы с возможностью безопасного отхода. Учил он меня очень серьёзно, отчего и пришлось уйти к нему в официальные ученики, мой предыдущий тренер с трудом отпустил, видел мои перспективы в спорте, но Спец с ним пообщался, я так подозреваю, что забашлял, и взял к себе.
Спец не успел выполнить то, что задумал. При отходе во время очередной акции, когда завалил одного из авторитетов, его остановил патрульный экипаж – просто стечение обстоятельств, его посчитали подозрительным. Короткая перестрелка, патруль он положил, но и сам был ранен. Спец смог удрать на угнанной машине, добраться до подпольного хирурга, только поздно, умер на операционном столе. Но с Посредником он меня познакомить успел, и с шестнадцати лет я в охотку стал исполнять заказы, да так, что даже получил кликуху Жнец. Причём работал я и в других странах, благо благодаря родителям-интеллигентам в совершенстве владел двумя языками, английским и испанским, и неплохо говорил на немецком, который потом самостоятельно подтянул до хорошего уровня. Так что к девятнадцати я был довольно результативным киллером, и обо мне узнали и менты с федералами, правда, лишь то, что я вообще есть.