Задыхаясь, она потерла клитор большим пальцем, всего один раз. И взорвалась. Великолепно. Ее спина выгнулась, когда она прикусила подушку, чтобы заглушить плач. Все ее тело оторвалось от кровати на долю секунды, пока огонь пронесся по ее венам и свернулся в ее ядре, взорвавшись самым ослепительным из взрывов, ослепив ее на секунду. Это был восторг. Это был экстаз. Это был бред.
Она упала обратно на матрас, еще более
измученная, обмякшая, у нее не было сил пошевелить ни единой мышцей, после чего легкая дрожь пробежала вверх и вниз по ее телу.
Боже, как это вообще случилось? Он даже не
прикоснулся к ней, не издал ни звука, а она все еще была мокрой. Это напугало ее. Это ее взволновало. Это ее воодушевило. Он оживил ее.
Медленно успокаиваясь, ее тело стало намного более расслабленным, гораздо более восприимчивым ко сну, когда напряжение в ее теле было снято, она перевернулась и снова накинула на себя одеяла, ее глаза в последний раз устремились к окну, чтобы посмотреть на дождь.
И ее сердце замерло. Он был здесь. Во тьме.
Прислонившись к стене у окна. Руки в карманах брюк. Галстук расстегнут, висит на его воротнике. И эти великолепные глаза сияли на ней. Он был здесь. Он был там все это время.
Ее сердце застряло в горле, она посмотрела на это пламя впервые со времен кладбища и почувствовала себя опаленной, все ее тело вспыхнуло от этой силы, когда она осознала то, что он видел. Он знал, что она играла с ним раньше, и сразу же сыграл с ней.
Покраснев до корней, она задержала его взгляд, ее глаза на мгновение опустились на большую выпуклость, скатывающуюся перед его брюками, прежде чем снова взглянуть на него, осознание того, что она возбудила его, одновременно заботясь о себе, электризовало ее, возбуждая что-то безрассудное внутри нее.
Она знала, что он не нарушит это молчание, не сегодня. Но он снова смотрел на нее, несмотря на себя. Это вызвало легкую улыбку на ее губах.
Она увидела, как его взгляд проследил за этой улыбкой, прежде чем она снова перевернулась на спину и прижалась к одеялу, намеренно закрыв глаза. Она чувствовала его взгляд на себе долгие минуты, но на этот раз ее сердце не забилось сильнее. На этот раз ее сердце билось в груди, окруженное странным комфортом, которого она не могла понять, только чувствовать.
Она пережила день и видела его насквозь, а он немного прошел через свое прошлое и видел ее насквозь. И это по какой-то странной причине ее утешило. Она почувствовала, как он уходит так же тихо, как и вошел, оставив ее на этот раз совершенно одну в комнате, зная о своем интересе, своем желании внутри нее.
Почти на грани сна Морана пыталась заставить свой разум отключиться и как можно больше отдохнуть. Потому что тревога и ожидание
соединились в ее животе. Утром начиналось что-то новое. Утром ее жизнь измениться. Утром они собирались в Тенебру.
Глава 2
Дождь наконец прекратился, оставив после себя чистое голубое небо и солнечный свет, лившийся в гостиную пентхауса из огромных окон. Залитый ярким ранним утренним солнцем, весь город раскинулся за окнами, выглядел свежим, чистым, размазанная грязь, собранная за несколько дней, смылась с лица земли, город только что проснулся от сна. На тот момент это выглядело почти чистым. Она слишком долго жила там, чтобы больше верить в этот мираж.
Тем не менее, Морана наслаждалась
захватывающим видом, сидя на табурете рядом с кухонным островком, потягивая свежесваренный кофе, наслаждаясь спокойствием, поскольку хозяин квартиры все еще находился наверху в своей комнате.
Это был тяжелый день для них, чтобы соответствовать. В остальном она не завидовала ему, если он так поступал. Поскольку она никогда больше не решалась вернуться в его комнату, она могла только предполагать. Не то чтобы ее не искушали, особенно после шоу, которое она неосознанно устроила для него прошлой ночью.
Морана тихонько выдохнула, когда лифт
зазвонил, и она обратила взгляд на Данте, когда он вошел. Он выглядел таким собранным, каким она всегда его видела. Одетый в темно-серый костюм с темно-серым галстуком, который идеально подходил к его огромному телу, его волосы были уложены и убраны с его красивого лица.
Морана смотрела, как он приближается к ней, его темно-карие глаза не были такими отстраненными, как они были с ней, но все же осторожны.
Она задавалась вопросом, не беспокоился ли