— Скворцов, насколько я помню, ты друг этого, Новикова. Его, что ли, опять бьют? — спросил Кузнецов, а про себя подумал: "М-да, не везет этому парню, вроде и не трогает никого, а все считают своим святым долгом его достать. Аристократы, мать их. А уроки самообороны его, видите ли, не интересуют. Он, знаете ли, пацифист. Тьфу. Скоро помрет, прибьют небось случайно".
— Да, его, — тихо проговорил мальчишка. — Я бы ему помог, да сами знаете, что боец из меня еще хуже, чем из Сашки. Вот решил Вас позвать, хоть какая-то надежда. Пойдёмте скорее!
И они пошли, благо идти не долго. Их там ждало немалое удивление. Возле туалета стояла толпа, а в щелочку замочной скважины смотрел один из школьников.
— Да он их обоих сейчас размотает! Это вообще что было?! — воскликнул школьник у двери. — Он Зотова с одной плюхи спать отправил, да еще как красиво. А сейчас танцует вокруг Кости Златова. Косте явно тяжело, не успевает он за Безродным.
Школьник продолжал транслировать события потасовки своим товарищам, пока Кузнецов с Скворцовым подходили к двери.
— Что здесь происходит? — от тона голоса Кузнецова вмиг стало тихо, как на кладбище. — А ну отойди.
Мальчишка не стал противиться и покорно отступил, ведь учитель был не в духе. А особенно с этим наставником никто не желает ссориться, ведь он потом отыграется и не посмотрит, что ты княжич или сын графа. У него есть такое право. Ведь он готовит их к выживанию, если вдруг случится прорыв, или они станут Стражами.
Кузнецов резко открыл дверь и прокричал:
— ПРЕКРАТИТЬ! — и все прекратилось, правда не так, как ожидал этого учитель. Новиков резко подскочил к противнику, пока тот отвлекся на появление учителя, и хлестким ударом, отточенным до мастерства, отправил того в нокаут.
Кузнецов пристально вгляделся в ученика. Спина прямая, костяшки рук в крови, все тело покрыто синяками, но уже слегка заплывшими, значит не в этой драке их получил. Стоит так, будто готов с ним, с Кузнецовым, смахнуться. Но самое удивительное — это взгляд мальчишки. Пронзительный такой, будто смотрит в самую душу. Такой, будто смертей видел больше, чем самые отбитые Стражи или Рифтеры высших рангов.
От этого взгляда Кузнецову стало не по себе. Он сам удивился, что струхнул перед школьником.
Миг, и этот взгляд пропадает, остаются лишь необычного цвета глаза.
— Драсте! — улыбнулся Новиков и потерял сознание.
— В медпункт их, срочно! — приказал Кузнецов. — Потом разберемся. Скворцов, Синицын, вас это тоже касается. Особенно тебя, Синицын, ты же, можно сказать, весь бой видел, — оскалился старик, от чего школьники вздрогнули.
"А я, пожалуй, пойду еще почитаю, да и накачу немного. А то такие взгляды у школьников пугают меня страшней тварей из Рифта", — подумал Кузнецов.
Глава 2
Давно я так не высыпался. Хоть и пробуждение было не самым приятным. Тело болело, будто его жгли на углях. Оно и понятно, после таких танцев с бубном, а в данной ситуации с бубном цвета блонд, и не так болеть должно.
Глаза открылись с трудом. Обычная палата, вон рядом стоят койки с моими недавними соперниками. Они еще в царстве Морфея.
Меня никто не тревожил, поэтому решил взглянуть внутрь себя. Благо, навык этого действа передался этому тельцу вместе с моей душой. Сейчас посмотрим, что хозяин тела там наворотил.
Первым, что открылось моему взору, был мой источник. Раньше он был идеально ограненным кристаллом цветом как сама тьма. Оно и понятно, моя стихия — Тень. Можно сказать, я — маг Тени.
Как и ожидалось, либо у парня своего не было, либо мой его поглотил. Склоняюсь ко второму варианту, потому что внутри моего источника появились всполохи ярко-белой энергии. Выглядят как маленькие молнии. Что это такое и как с этим поступить — разбираться буду позже.
К моему сожалению, огранка источника пропала, а это значит, что мастерство использования энергии мне придется восстанавливать с нуля. Благо, по проторенной дорожке все пройдет быстрее. Да и я смогу не совершать тех ошибок, что допустил в прошлой жизни, и раскачать источник посильнее. Только что делать с этими всполохами — непонятно.
Далее я взглянул на свою душу. Навык работать с душами у меня мастерский, можно сказать, полностью освоенный. Но даже так я не смог вытащить из души свой клинок.
Он виден в моей душе. Покрыт ею, словно коконом. Тянется ко мне, как новорожденный ребенок к матери. Все упирается в то, что я не могу его вытащить или призвать. И дело не в том, что я разучился это делать, нет. Не могу сейчас этого сделать безопасно для своей души или окружающих. Не хватало зацепить некоторые печати, которые я нанес на душу. В них заключена сила. Если их повредить или снять, то тело не выдержит и просто исчезнет, как и эта школа. Но это не точно.