— Ч-что? — запнувшись, спросила Ёлька.
— Правило Кодекса Алмазного Веретена. Ткач просветляется, купаясь в тенях прошлого, но, выходя, забывает все, что узнал, дабы не бередить душу и не вскрывать старые раны. Поправка вступила в силу две тысячи двести лет назад.
Каждое слово болью отдавалось в ушах и голове, и Вальтер уже мечтал, чтобы этот хранитель поскорее оставил их наедине с ходом истории.
— Ко мне все? — резко спросил Лестничник.
От неожиданной информации Ёлька растерялась и автоматически кивнула, но окрик Кевара заставил девушку вдрогнуть.
— Ключ!
— Точно! Оставь мне ключ к выходу, — Ёлька послала брату благодарную улыбку.
Лестничник напрягся и внезапно оглянулся. Настолько внезапно, что троица едва успела отшатнуться назад. Какое-то время хранитель вглядывался в стеллаж, но так ничего там и не разглядев повернулся и махнул в сторону нижней полки.
— Выход будет там.
Ёлька кивнула и осталась неподвижно стоять на месте. Наблюдая за тем, как хранитель, шаркая и прихрамывая, скрывается в недрах залов архива.
— Пора! — скомандовал Кевар и кинулся к лестнице, забираясь на самый верх.
Глава 23
Изнанка
Денис шагал вперед, полностью погрузившись в свои мысли. Напади на него сейчас норлах или иное порождение Хаоса, он бы и не заметил. Он все думал и думал о том, что ему открылось в антрацитовой комнате. И чем больше он думал, тем больше вопросов выстраивалось в ряд, в ожидании ответов. А ответов у него не было. Казалось, что он теперь знает безумно много. Но оказывалось, что он не знает абсолютно ничего.
Пытаясь хоть как-то структурировать информацию, Денис с каждой мыслью запутывался еще больше. Возвращался в начало, снова анализировал, и вновь не находил ответов. Он все еще слишком мало знал. А найти того, у кого можно было бы узнать ответы, казалось попросту нереальным. Старый библиотекарь пытался его убить. Директор пытался его убить. Навьи дети тоже пытались его убить.
— Да есть хоть кто-то, кто может мне объяснить, что тут творится? — пробормотал Денис.
— О-о-ох, — стон Полозова за спиной заставил Дениса остановиться.
— Ты чего?
— Змеиные объятия, — прошипел Андрей, потирая правый бок. — По-моему, мне сломали пару ребер.
— С чего ты взял? — обеспокоенно спросил Денис, подходя ближе.
— Ну ты в нормальном состоянии чувствуешь свои ребра?
Денис прислушался к своему телу и отрицательно покачал головой.
— Ну вот. А я сейчас отлично чувствую три последних ребра!
— Это они от радости встречи, — попытался пошутить Денис и осекся. Время для веселья было не самым удачным.
— Давай устроим привал, — предложил Денис и навий не стал отказываться.
Перед тем, как покинуть логово Полоза, Андрею вручили небольшой узелок с едой и водой. Поэтому можно было не торопиться в Медногор. Тем более, что Денис так до конца и не определился — стоит ли ему там показываться или нет. Полозов предлагал отсидеться в пещерах и Денис все больше склонялся к этому варианту.
— Надеюсь, нам туда не сушеных лягушек положили, — с долей иронии заметил Денис, наблюдая, как полозов развязывает узелок со снедью.
— Нет, тут хлеб, сыр, сушеные яблоки, орехи, ягоды. Есть грибы. Но они скорее для меня.
— Это почему? — возмутился Денис.
— Ну, как бы тебе сказать. На людей они действуют весьма специфически, — уклончиво ответил Полозов. Но Денис с обостренной жаждой ответов не собирался сдаваться.
— Это как, специфически? — Денис взял один сморщенный гриб. С виду он был похож на вешенку. Только запах имел какой-то сладковатый.
Полозов вздохнул.
— Съешь и козленочком станешь! А если серьезно, пойдешь ловить берегинь. Или русалок. По стенам пещеры.
— Нет уж, хватит с меня русалок, — Денис вернул гриб на место. — А ты кого ловить будешь?
— Я никого не буду. Я просто засну на пару часов, а проснусь здоровым молодцем.
Обед проходил в молчании. Андрею было тяжело говорить из-за ноющих ребер. Денис продолжал заниматься самоанализом. Он не заметил, как товарищ заснул. Просто в какой-то момент понял, что слышит монотонное дыхание справа. Задумчиво поглядев на Полозова, Денис призвал серп.
Инструмент явился с первого раза. Шершавая рукоять непривычно давила в центр ладони. Рука еще не привыкла к новому орудию. Но где-то в груди Денис почувствовал отклик. Сейчас серп был спокоен. По лезвию не пробегали искры, рукоять была теплой. Нигде не чувствовалось холодного дыхания смерти. Но Денис знал, что так будет не всегда. Когда-нибудь настанет время пустить серп в ход. И это будет не перевертыш, и не навий, а человек. Денис не понимал, откуда в его голове это знание. Но точно знал, что это правда. Прикрыв глаза, он слышал пульсацию первой нити, которую должен будет срезать. Сейчас эта нить была чем-то взволнована. Из-за чего-то переживала. А когда настанет миг — она будет спокойна.