Перед глазами расстилалось поле боя. Свинцовое небо грозно нависло над сотнями трупов. Люди, звери, нежить. Над мертвыми телами кружили вороны, приглядывая себе кусок получше для грядущего обеда. Земля вокруг почернела и разбухла, напившись пролившейся кровью. Вальтер не понял, в какой момент рука потянулась к пергаменту. Но не стал сопротивляться. Такого не было ни в одной из летописей.
Лестница двинулась вперед. Туда, где, судя по звону стали, все еще кипел бой. Люди побеждали. С огромными потерями, но побеждали. Полчища нежити остались лежать перебитыми на поле. А те, кому повезло чуть больше, сейчас отходили к лесу под натиском людей. Навьи дети огрызались, скалились, но терпели поражение. Чуть в стороне справа от главного сражения на поле сошлись двое. Вальтер прищурился, стараясь рассмотреть сражающихся. Первый — в потемневшей от крови кольчуге и шлеме с заметной вмятиной на боку. Щит его показался Вальтеру смутно знакомым. Летописец прищурился, силясь рассмотреть знаки, и услужливая память тут же подкинула недавно увиденную картинку — тот самый витязь, ушедший на поле боя из-за любимой.
Противник его ничем не отличался от человека. Такая же кольчуга и шлем, черный, абсолютно голый щит. Но Вальтер видел. И от увиденного мерзкие липкие мурашки страха бодро маршировали по спине. Он оглянулся на ягиню и увидел нескрываемый ужас во взгляде.
— Это же Вий, — прочитал парень по губам и кивнул.
В этот же миг лестница вздрогнула и картинка затуманилась. А когда туман рассеялся, Вальтер почувствовал, что оказался в родных подвалах Лицея. Не переставая писать, он огляделся по сторонам. Размеренный треск станков слышался все громче. Лестница двигалась вперед, пока они не оказались в одном из ткаческих залов. Вальтер затаил дыхание. До сего момента ни один летописец не мог похвастаться тем, что вживую видел станки.
Ёлька махнула куда-то вперед, привлекая внимание Кевара. Вальтер проследил за направлением и охнул. Из проема в потолке спускался столп мягкого золотистого света. Приближаясь к станкам, он распадался на тысячи нитей, которые подхватывали люди в темно-фиолетовых балахонах и бережно укладывали на многочисленные станки. Десятки ткачей сновали между станками, проверяя работу челноков, расправляя полотно, наблюдая за хитросплетениями судьбы. Над местом, за которым наблюдал ткач, прямо в воздухе всплывала картина происходящего. Этакая трансляция событий в режиме реального времени. Вальтер почувствовал легкое движение и картинка изменилась.
Поток нитей все также спускался с потолка, но сейчас все ткачи столпились над дальним станком. Над ним разворачивалась та самая битва, которую Вальтер с друзьями только что наблюдал воочию. Витязь сражался с сыном Чернобога, защищая мир от пришествия Хаоса. Ткачи с напряженными лицами наблюдали за сражением.
Внезапный порыв ветра заставил собравшихся оглянуться. Высокая фигура, закутанная в черный балахон, двигалась прямо к станку. Лицо пришельца скрывала золотая полумаска. Рука, затянутая в черную перчатку, сжимала тонкий золотистый серп. Один из ткачей кинулся наперерез фигуре.
— Стой! Только не он! Ты же видишь, от него зависит исход битвы! Оставь его, молю!
Резким взмахом руки фигура пресекла словесный поток ткача.
— Проигранная битва не значит проигранная война. Судьба его пасть не от руки Вия. Его путь подошел к концу. И никто не вправе перечить Судьбе! Отойдите!
Ткач хотел было возразить, но заметил искры, пробегающие по тонкому лезвию серпа. Плотно сжав губы, он поклонился и отошел в сторону.
Пришелец подошел к станку под тяжелыми взглядами собравшихся. Под монотонный треск станком и молчание ткачей серп взметнулся в воздух. Ловким движением острое лезвие подцепило нужную нить в хитросплетении десятка других.
— Я, третий Жнец Таарас, силой, данной мне Мареной и Судьбой, забираю твою жизнь. Полудницы отнесут твой колос к реке смерти, где ты уйдешь в лучший мир и обретешь покой. Твоя нить здесь окончена. Но то, что окончено здесь непременно начнется где-то.
Последние слова жнеца потонули в вое ветра, как и тихий стон оборвавшейся нити. Лестница медленно двинулась назад, но Вальтер успел рассмотреть, как витязь падает на поле боя с уже занесенным мечом. А в следующий миг полчища воспрявшей духом нежити сминают людей на своем пути и врываются в ближайшую деревню. В покосившуюся от времени хату, где маленький мальчик, сидя на печи, играется с деревянным серпом.
Картинка снова изменилась.