«Вроде и не страшная же. И чего её так демонизируют?» — сам себе задал вопрос Денис, заходя в спальню.
С прошлого визита ничего не изменилось. Все та же чадящая свечка, все те же выцветшие коврики на полу, всё то же дергающееся веретено. Правда на этот раз оно плясало куда сильнее — множественные нити, разбегающиеся в разные стороны, то и дело перепутывались.
— А чего это оно? — удивился Денис, подходя к поскрипывающей прялке.
Баба Яга вздохнула и покачала головой. Во взгляде старухи промелькнула печаль.
— К концу нить идет, видимо.
Взор бабули затуманился. Казалось, что она задумалась то ли о лучших годах бурной молодости, то ли о неотвратимости старости. Денис пожал плечами, не слишком удивляясь такой резкой перемене настроения, и повернулся назад к пляшущему веретену.
— Смотри. Смотри. Смотри, — зашептали дрожащие тени вокруг.
И Денис присмотрелся. Из тысячи бледно светящихся нитей Денис сразу опознал свою. Он не видел, откуда она берет начало, как не видел и её конца.
«Это хороший знак», — подумал парень, вглядываясь снова. В одном месте его нить закручивалась в плотный узел. Денис захотел его коснуться, чтобы распутать, но удивленный возглас Бабы Яги за спиной остановил его.
— Вот те раз! Неужто память кроили?!
Денис, завороженный блеском своей нити не стал оборачиваться, но сделал в голове заметку непременно выпытать у старухи, что это значит.
В разных местах нить его пересекалась с другими нити. Какие-то были совсем тусклыми и незначительными. Какие-то, наоборот, сияли намного ярче его собственной. Денис пригляделся внимательней. До определенного момента две переплетенные между собой нити шли рядом с его. В какой-то момент они отделились и отдалились, уходя все дальше и дальше, вскоре обрываясь…
— Нет! — воскликнул Денис, кидаясь к веретену. Он до конца не осознавал, что это значит. Но понимания этого потустороннего мироустройства хватило для того, чтобы растолковать — это родительские жизни. И то, как они обрывались, Денису явно не понравилось.
— Ишь ты, куда! — старуха стукнула клюкой об пол, отчего Денис кубарем откатился от прялки.
— Да как же это? Да родители же! — запротестовал Денис, пытаясь подняться с пола. Но неведомая сила плотно прижала его к конопляным коврикам.
— Всякая нить рано или поздно обрывается. Это закон жизни! Не ты его писал, не тебе и переписывать!
В глазах Бабы Яги разгорался зеленый огонь. Воздух вокруг начал трещать от напряжения. По клюке пробегали редкие искры. Теперь Денис понимал, почему эту милую старушку демонизируют народные сказители. Но в его душе вместо страха поднялась привычная волна протеста и злости. Два месяца, находясь в Самом-Лучшем-Лицее, Денис подавлял в себе все порывы возразить, запротестовать, взбрыкнуть. Два месяца Денис терпел откровенно глупые и бездарные поручения из одного-единственного желания — не подставить родителей, оправдать их ожидания и доказать, что он вполне способен к самостоятельной адекватной жизни. И вот сегодня его терпению пришел конец. Уж кому-кому, но не старому сказочному персонажу со страниц потрепанной книжки приказывать ему, Денису Васнецову!
Парень медленно потянулся вверх, преодолевая притяжение к коврикам. Уверенность в своей правоте придавала ему сил. Веретено на прялке заплясало еще сильнее, перепутывая совершенно разные нити.
— Ты что творишь, окаянный! — старуха снова стукнула клюкой об пол, отчего с нее посыпались искры.
Денис почувствовал, как на плечи навалилось втрое больше от прежней силы, но продолжал упорствовать, пытаясь подняться.
— Не позволю! — прошипел Денис, прогибаясь под силой притяжения.
— Кто ты? Кто ты? Кто же ты? Вспомни!
— Вспомни себя!
— Вспомни! — со всех сторон слышался шепот прыгающих по стенам теней.
Свечка зачадила сильнее, выплевывая в воздух кольца черного дыма.
Денис чувствовал, что силы покидают тело — еще немного и он будет попросту раздавлен между двух цветастых ковриков.
— Вспомни! Вспомни! Вспомни! — тихий голос мамы долетел до Дениса вместе с порывом ветра.
Вспышка ослепительного золотистого света ослепила не только Дениса, но и костеногую старуху. Та вскрикнула, закрываясь от неведомого источника. Денис воспользовался моментом, почувствовав, как неведомая сила отступила, и выбил резную клюку из морщинистых рук. Денис подскочил к веретену, выискивая глазами две нужные нити. Недолго думая, он схватил их дрожащими пальцами и потянул сильнее. Веретено запело, нити удлинились — медленно, словно с неохотой, они все же потекли вперед, с каждым ударом сердца становясь длиннее. Денис проследил за тем, как конец их скрывается в переплетении других нитей-судеб и отошел от прялки. Теперь настало время возвращаться назад.