– А ведь все могло бы быть иначе, – пробормотал Кевар. Прямо перед глазами встала иная картина. Отец соглашается и отдает дочь. Они уходят вместе. Лес. Дети. Младший сын. Оборотень. Тени, много теней, вьющихся вокруг колыбели. Детство. Юность. Волны подкатывающего мрака. Война. Темнота.
– Кевар, что с тобой? – теплая рука Ёльки вернула парня в действительность.
– Я что-то видел. Вспышка, какая-то необъяснимая.
Кевар не заметил, что у него подрагивают руки, а коники пальцев светятся бледным зеленоватым светом.
– Ты видел, как могла бы пойти история, если бы… – ответил все записывающий Вальтер. – Я слышал твое бормотание. Если бы отец отдал дочь за витязя, у них родился бы темный оборотень. Сын, который поднял бы за собой полки, сверг князя, и обратил княжество во мрак.
– Когда ты успел все это расслышать? – удивилась Ёлька.
– Тогда же, когда Кевар рассмотреть, – пожал плечами Вальтер.
Это место нравилось ему все меньше и меньше. Осознание того, что ввязались они во что-то очень запретное и опасное, стучало по голове, как молот по наковальне. Но отступать уже было поздно.
– Судьба всегда знает, где дать. А где забрать, – прошептала ягиня, с тревогой поглядывая на полотно.
Лестница по приказу Ёльки продолжила скольжение.
– Дойдем до края, поднимемся выше, пойдем в обратную сторону, – пояснила девушка. – Будем двигаться змейкой, пока не найдем хоть какое-то упоминание о жнецах.
– Как ты их найдешь, если они выглядят как одни из вас? Или из Геро? – напомнила Настя.
– Я их и не ищу, – не отрываясь от внимательного изучения полотна, ответила Ёлька. – Я ищу упоминания среди людей, ткачей, нежити, понимаешь? Нити самих жнецов, если они когда-то существовали, мне не отыскать. Но вот события, которые связывали бы их с кем-то – вполне.
Ягиня понимающе кивнула и замолчала. Дальнейший путь проходил под скрип пера и бормотание Кевара. Видения у того случались все чаще. Как будто это место пробудило у ткача новую способность. Парень то и дело вскрикивал, встречаясь в видениях не с самыми радужными картинами. Он заметно побледнел, на лбу проступил холодный пот.
– Я могу отогнать мороки, если хочешь, – предложила ягиня.
Но ткач отказался. Раз это его судьба, он обязан ее принять и нести, не отступая.
– Стоп! – скомандовала Ёлька, и лестница резко остановилась. Вальтер выругался сквозь зубы, чуть не слетев вниз. Но девушка не обратила на это внимания. Прямо перед ними расстилалось темнеющее пятно, от которого так и веяло смертью.
– Первая война с нежитью, – пробормотала Ёлька, всматриваясь в темнеющую поверхность полотна. – Пятьсот лет до начала нового исчисления. Странно, очень странно. Нить выкручена, видишь? – девушка ткнула пальцем в участок полотна.
Вальтер оторвался от записей, чтобы тоже рассмотреть, что там куда выкручено. Но ничего не заметил. Кроме темного цвета, ничто не отличало этот кусок полотна от километров предыдущего. Но ткачи думали иначе. Внимательно вглядываясь в сплетение нитей, они пытались найти что-то, что могло бы помочь в поиске ответов.
– Чуть левее, – скомандовала Ёлька и лестница послушно подвинулась. – Вот оно. Ирдис Ткач. Маленький мальчик, оставшийся без семьи. В этой войне нежить напала на их дом. Кто это был? Норлах, по-моему, это его нить. В живых остался только он.
Кевар тяжело задышал и вцепился в лестницу.
– Все в порядке? – Ёльска с тревогой поглядела на брата. – Опять видение?
– Да. И там он вовсе не ткач. Он оборотень!
В воздухе что-то щелкнуло, Вальтер услышал тонкий свист, и острая боль вспыхнула на левой щеке. Костяной шип воткнулся в лестницу прямо перед глазами летописца.
– Предатели! Подлецы! Аспидовы прихвостни!
Скрежещущий голос раздался где-то за спиной.
Все, кроме Кевара обернулись. Ягиня закричала. Вальтер чуть не свалился с лестницы. Прямо на них с невиданной скоростью летел Лестничник. В пустых глазницах полыхало пламя. В руке он сжимал тонкую трубку, в которой уже был заряжен следующий шип.
– За край! Быстро! – командовала Ёлька. Лестница сорвалась с места так, то воздух в ушах засвистел. Или это свистел устремившийся в самое сердце девушки шип?
Вальтер повис на одной руке, с трудом удерживая во второй пергамент и перо. Ноги то и дело соскальзывали с рассохшегося дерева. Ягиня, все время поддерживающая его, сейчас старалась удержаться сама. Ёлька пыталась рассмотреть хоть что-то в сером потоке полотна, но на такой скорости даже Ткачу это было не под силу. Один Кевар стоял, будто громом пораженный и не обращал никакого внимания на происходящее.
Лестничник не отставал. То и дело в лестницу вонзались шипы. И каждый раз Вальтер не успевал порадоваться тому, что это не чье-то тело. Кое как подтянувшись, Вальтер решил оглянуться.
– Ёлька! Он догоняет! – парень не сразу понял, что сорвавшийся в воздух визг был его собственным голосом.
– Откуда он взялся? – закричала Настя. – Он же ушел!
– Видимо, решил вернуться, – Вальтер балансировал на лестнице, стараясь не выронить перо с пергаментом.
– Он уже близко! – взвизгнула ягиня, с ужасом наблюдая за приближением хранителя.
– Еще быстрее! – тут же отдала приказ девушка. Но лестница, вопреки указаниям, начала замедляться.
– Что с ней? Почему она не слушается? – Настя с ужасом оглянулась, прикидывая, сколько ей осталось жить.
– Лестничник. Он перетягивает ее на себя. Он может, – отрывисто бросила Ёлька, снова повторяя приказ.
– Кевар! Помоги! Я одна не справляюсь!
Но Кевар все также глядел в плотно перед собой, напрочь отключившись от окружающего мира.
– Кевар! – Ёлька попыталась дотронуться до брата, но чуть не свалилась с лестницы. А тот не обратил на нее никакого внимания.
Шипы свистели все чаще, и Вальтер не переставал удивляться, каким чудом этот сумасшедший хранитель до сих пор не попал ни в кого. Лестница замедлилась еще сильнее.
– Он сейчас нас всех сожрет! – заверещала Настя. Вальтер удивился настолько, что чуть сам не свалился с лестницы. Обычно бесстрашная ягиня паниковала. Это подействовало на парня, как ведро ледяной воды. Не придумав ничего лучше, он со всего размаху ткнул Кевара пером. Острый наконечник, привыкший к чужой крови, ловко отыскал в ближнем пространстве самое мягкое место и воткнулся в него под крик очнувшегося ткача.
– Кевар! Лестничник!
Дважды объяснять парню не пришлось. Под двойным натиском приказов, лестница двинулась быстрее. Сначала нехотя, но все больше разгоняясь.
Хранитель немного отстал. Визг, полный злобы и негодования больно ворвался в барабанные перепонки. Лестница неслась вперед, к краю полотна этого временного отрезка.
– Ёлька, а что будет, когда мы дойдем до края? – все еще срывающимся голосом поинтересовалась ягиня.
– За край!
Приказ Кевара послужил ответом. Лестница вздрогнула и, не снижая скорости, вошла в крутой поворот. Никто не успел произнести ни звука. Последнее, что услышал Вальтер – визг хранителя.
Но тут же все стихло. Звуки пропали, как будто кто-то накрыл их невидимым колпаком. Вальтер хотел было спросить, где они, но изо рта не вырвалось ни звука. Растерянный взгляд Насти и хмурые лица ткачей не предвещали ничего хорошего. Вальтер вопросительно глянул на Кевара, но тот лишь пожал плечами. Судя по всему, никто из них не знал, где они оказались и как отсюда выбираться.
– Что это было? – тяжело дыша, спросил Вальтер. – Это так положено, а?
– Откуда я знаю! – вспылила Ёлька. – Как будто я каждый день по архивам шатаюсь. Скажи спасибо, что Кевар когда-то отрыл старый свиток с ритуалом общения с хранителем архива. Иначе уже бы испепелил он нас своими глазницами.
– Или изрешетил дротиками, – подвела итог ягиня.
Между тем, лестница продолжала скользить вперед. Вокруг все также расстилалось полотно. Но здесь оно выглядело немного иначе. Грубее, темнее. Но даже не это насторожило Вальтера. Туман, взявшийся неизвестно откуда. Пока редкий и практически прозрачный, с каждым мгновением он становился все гуще и тяжелее.