9.34. Вторая стычка с живыми Псами. Четыре десантника без поддержки защитных механизмов, застрелены, потерь нет, продолжаем движение.
9.02. На связь выходит Великий Визирь и пересылает нам схемы коридоров, которые успели составить другие группы. Пока что ни намека на путь к пульту управления, потери растут, темпы продвижения замедляются.
8.44. Попадаем на скрытое минное поле. Трое погибших. Стреляем наугад по полу до тех, пока он не перестает взрываться. На месте мин – огромными рваные дыры в обшивке, сквозь них видны внутренние конструкции корабля, также исписанные рунами.
7.15. Третья стычка с живыми Псами. Двадцать десантников, пять погибших, я приучился стрелять прямо в лоб идиотам, бросающимся врукопашную.
6.30. Меня начинает накрывать что-то странное. Окружающий мир погружается в завесу тумана, зрение расплывается, я начинаю слышать голоса, говорящие на древнем германском наречии. Спрашиваю гвардейцев, они говорят, что ничего не чувствуют. Закрываю глаза и начинаю молиться всем известным мне богам. Открываю глаза. Вокруг по-прежнему туман, в голове голоса, руны на стенах светятся, но теперь я чувствую тепло где-то далеко впереди себя. Решаю идти на него.
5.59. Второй сеанс связи с Визирем. По-прежнему никаких известий о пути к пульту управления. От всех остальных групп осталась в лучшем случае треть первоначального состава.
5.21-3.17. Четыре стычки подряд с живыми Псами. Все в тумане, пытаюсь стрелять, попадаю в стены. В живых - семь гвардейцев. Нас хватит еще на пару стычек. Впрочем, времени совсем не осталось.
3.02. Продолжаем идти на тепло. Туман слегка рассеивается. Вышли в широкий, длинный коридор, очевидно, это путь к пульту управления. Продвинулись вперед на 50 метров, встретили живых Псов, человек тридцать. Это открытое пространство, нам конец. Мысль о смерти звучит глухо, где-то глубоко в голове. Мне все равно. Гвардейцы вскидывают АКК-447, готовясь принять последний бой. Десантники с диким ором бросаются в атаку, я полубессознательно прикусываю губу, чувствую вкус своей крови и зачем-то громко говорю вслух «Тала Малахи, Великий Демон Болот, помоги мне!». Вспышка, туман исчезает, руны гаснут, десантники с перекошенными лицами бросаются обратно, по пути роняя оружие, мы устремляемся за ними, стреляя в сверкающие свастики на спинах.
2.02. Зал с пультом управления. Огромные светящиеся руны, огромные экраны, передающие происходящее у Столицы в прямом эфире. Не меньше двух сотен десантников, штук тридцать офицеров и техников, у рычагов управления кораблем стоит улыбающийся Сангвиниус:
- Жоржи, дорогой, я знал, что ты придешь. Ты же не мог не прийти, верно, тщеславный ублюдок? И ты пришел, пришел, глупый засранец. Моих людей хватит, чтобы распылить вашу жалкую шайку на атомы даже несмотря на то, что ты испугал часть моих верных псов какой-то сранью. Но я не подарю тебе радость легкой смерти, я закончу с тобой то, что ты счастливо избежал в прошлый раз. Пытки. Вечные пытки. Но перед тем как поместить тебя в агонию навсегда, я хочу самолично отобрать у тебя оружие. Наверное, это можно было бы даже назвать «дуэлью», если бы ты не был столь беспомощен.
Сангвинус прав – он выше меня на голову, в мощнейшей силовой броне с мечом редкой работы в здоровенной ладони и сияющим щитом на другой руке.
- Бросай свою пукалку, ты все равно не сможешь ей повредить мне. Возьми свой ножик и хотя бы попытайся изобразить сопротивление, а мы тут все посмеемся.
Я понимаю, что он прав и бросаю лазерный автомат на пол, перехватывая поудобнее свой меч. Я не надеюсь на победу, я хочу получить лишь мгновенную смерть, подставившись под удар меча. Сангвиниус это тоже понимает и, неспешно подойдя ко мне походкой льва, увидевшего котенка, бьет меня своим щитом. От мощи удара я валюсь на пол, Псы гогочут, Сангвиниус поворачивается к ним и что-то кричит, Псы гогочут сильнее. Следует удар, второй, третий, мой меч отскакивает в сторону. Меня беспощадно, издевательски бьют, я будто пятнадцатилетний мальчик перед профессиональным боксером. После очередного удара Сангвиниус поворачивается ко мне спиной и начинает произносить речь перед Псами:
- Белые люди! Братья! Воины! Вы видите, как жалко и ничтожно это создание, введенное во искушение врагами нашей расы! Вы видите, насколько беспомощен и бессилен наш злейший враг, лишившийся своего всегдашнего прикрытия!
Я тихо шепчу во встроенный микрофон «Химия!» и в мою кровь тут же вливается сверхмощный стимулятор. Всего тридцать секунд действия, необратимые изменения в организме, болезни и травмы, но эти тридцать секунд я буду полубогом. Я вскакиваю с ног, моментально хватаю меч и вонзаю его в стык между двумя бронепластинами на коленной чашечке. Сангвиниус воет и начинает падать, я подпрыгиваю, вбиваю клинок в оголившийся зазор на шее, дергаю в сторону и голова врага моего отрывается от туловища. Гробовая тишина, слышно только легкое шипение от фонтана крови, брызнувшего из обрубка шеи. Пораженные зрелищем смерти величайшего героя Республики, Псы молча бросают оружие и становятся на колени передо мной. Я не смотрю на них, я кидаюсь к пульту управления, только для того, чтобы увидеть огромный взрыв белого света на всех экранах. Поздно. Столица уничтожена. Погибли миллиарды людей. Миллиарды людей, доверивших мне свое будущее, свои судьбы, свои надежды только что погибли во всеочищающем огне. Я падаю на колени и начинаю рыдать. Откуда-то из динамиков начинает играть нежная песня Seatbelts, заранее поставленная Сангвиниусом на это время: